Несмотря на накатывающее волнами головокружение, с трудом разлепляю тяжёлые веки.
Потолок… настолько высокий, что теряется во тьме. В углах то возникают, то исчезают кажущиеся живыми причудливые тени. Узкие окна почти не пропускают свет, а торчащие из стен то тут, то там НАСТОЯЩИЕ факелы (!) едва разгоняют мрак. Пламя слегка колышется от сквозняка, но не искрит и не коптит как в фильмах.
Факелы… накатила паника. Тело инстинктивно сжалось в комок, отозвавшись пронизывающей болью в затылке. Взгляд заметался, ища спасение.
Ребёнком я едва не сгорела во время пожара на даче. Деревянные дома и открытый огонь до сих пор вызывают непреодолимый, бесконтрольный ужас.
Хотя… кажется прикрытые полотнами гобелена с изображением баталий стены, выложены натуральным камнем! Значит вероятность пожара стремится к нулю. Сгореть мне не грозит. Фух… вроде отпускает. Но мышцы всё ещё подрагивают и ноют.
Вот это размах. Крутые нынче постановщики пошли, если могут позволить себе такое!
В дальнем углу виднеется заставленный глиняными горшочками и склянками добротный деревянный стол. Возле него стоит встреченный накануне принц, и в его взгляде, обращённом к огнегривой красотке в длинном, в пол платье с высокой талией, видится молчаливая мольба.
Эх… как идеально вписываются эти двое в окружающий антураж. Вот бы мне… ага… мне папаша ноги скорее переломает, нежели допустит, чтобы я такой ерундой маялась, а не делом занималась…
— Дай ей выпить это, и… не знаю как, но верни назад, — произнесла красавица с пышной копной не просто рыжих, а именно огненно–красных волос. — Пусть думает, что видела сон… Кхёрн! — взглянув мне прямо в глаза, выплюнула девица и, несмотря на разделяющее нас расстояние, отшатнулась, словно я была каким‑то диким, опасным животным. — Она пришла в себя… — выглядывая из‑за плеча того самого прЫнца, подавленно добавила рыжая.
— Где я? Кто вы! Что вам от меня надо! — выпалила я на одном дыхании.
Эта рыжая стерва меня опоить чем‑то хочет? Мамочка родная…
— Вот видишь? А я что тебе говорила? — проигнорировав мои вопросы, промолвила рыжая.
— Отпустите меня! Я никому ничего не скажу! Господи! Исполни хоть раз моё желание…
— Надо быть осторожнее со своими желаниями, они имеют свойство сбываться, — плотоядно ухмыльнулась стоящая поодаль огнегривая. — Вот только происходит это тогда, когда нечто ранее желанное уже абсолютно не нужно.
Последнее что вспомнилось, это удаляющаяся вдоль берега озера спина красавца и, кажется… хотя, наверное, не кажется: я самым наипозорнейшим образом сверзилась с дерева. Допустим, потеряла сознание. Но зачем тащить меня куда‑то? Не проще вызвать скорую не отходя от кассы? С одной стороны, появился шанс познакомиться… так сказать, поближе. А с другой, кидаемые рыжей взгляды почему‑то совсем не нравятся. Как и навязчивая идея чем‑то опоить хорошую и безобидную меня.
