В том, что радостная мысль придет обратно, Хоботок не сомневался: уж очень она была красивая и круглая, чтобы показаться только один раз.
Хоботок стоял тихо-тихо, подстерегая мысль.
Но мысль не приходила.
Хоботку даже стало скучно, но тут его внимание привлекла другая вещь — оконное стекло. Оно издавало такой звук, будто тоже щелкало зубами, будто оно тоже наелось репок из снега и теперь болеет. Только стекло не сделалось красным, как Сийм. "Т-р-р", — прокатилась в голове у Хоботка апельсиновая мысль и тут же исчезла.
— Вот ты какая хитрая, — упрекнул ее Хоботок. — Почему ты не приходишь тогда, когда я подстерегаю тебя, а приходишь тогда, когда я на миг отвлекусь? Это нечестно.
Упрек подействовал. Апельсинового цвета мысль с тихим треском прикатилась обратно, но не укатилась сразу же, а послушно дала себя поймать.
Мысли — будь они какие угодно: оранжевые, как апельсин, или белые, как снег, красные, как диванная подушка, или коричневые, как лекарство для смазывания горла, будь они круглые, квадратные, ветвистые или винтообразные — как только ты их поймаешь, они начинают говорить.
Круглая мысль апельсинового цвета весело сказала:
— Я апельсин. Я очень хороший, я сладкий. Пусть Сийм скушает меня, потому что все дети любят апельсины.
Хоботку уже некогда было смотреть, куда убежит круглая радостная мысль, после того как все скажет. Он быстро встал передними ногами на кровать, осторожно потряс Сийма за плечо и, когда тот открыл глаза, сказал ему на ухо:
— Сийм, я знаю, чего ты хочешь. Ты хочешь апельсинов.
4.
Сийм сквозь сон слышал, как папа с мамой в передней разговаривали.
Папа спросил:
— Ну, как он?
Мама ответила:
— Слава богу, температура нормальная. Как он меня утром перепугал! Ты только представь — тридцать девять и три! А как он потел — просто ужас. Я сменила ему три рубашки.
— У детишек это просто: сегодня температура, завтра — нет.
— Апельсины купил?
— Да, пусть немного отойдут с мороза.
Папа с мамой ушли на кухню, и Сийм уже не слышал, о чем они там говорили.
— Как ты думаешь, сколько апельсинов папа принес? — спросил Хоботок.
— Я думаю, что два, и оба — мне, — с надеждой сказал Сийм и даже присел в постели, подперев голову рукой.
— Ну да! — разочарованно воскликнул Хоботок. — А мне — так ни одного! А кому вообще пришла эта мысль, что ты хочешь апельсинов?
— Тут мысль не в счет, — разъяснил Сийм. — Тут болезнь считается.
— Ишь ты какой, — воскликнул Хоботок. — А кто болезнь выдумал? Кто выдумал репки из снега?
