— Вот наше разрешение от пожарников, Энн. Внесите его в банк данных на букву «П», пожалуйста, и покажите мистеру… Госкинсу, где у нас выход. У меня срочное дело на чердаке. До свиданья, мистер Госкинс, благодарю вас. — Тэлли пожал руку молодому человеку.
Энн, улыбнувшись, положила бумагу на стол и обернулась к инспектору, который был крайне удивлен, увидев, как хозяин гостиницы живо понесся по драгоценному «образцу антикварной мебели», перепрыгивая через две ступеньки сразу.
«Срочным делом на чердаке» Тэлли назвал послеобеденное рандеву с Либби, которая в ее теперешнем положении уборщицы и горничной перед открытием согласилась провести тщательную уборку в его квартире. Однако ее пластиковый пакет с принадлежностями для уборки стоял нетронутый в маленьком коридоре между спальней и гостиной. Тэлли, страстно желая убедиться, что Либби дождалась его, чуть об него не споткнулся. А беспокойство его было напрасным. Девушка-австралийка стояла в спальне, вертясь перед большим зеркалом на дверце гардероба, беспокойно одергивая лиф и юбку своего шелкового темно-синего платья. Рабочий комбинезон лежал на полу там, где она его сбросила.
— Чистишь перышки? — лениво поинтересовался Тэлли, прислонившись к двери и наблюдая с изумленной улыбкой за ее поведением.
— Это платье надо бы привести в порядок, — объявила Либби, ничуть не смущенная его внезапным появлением. — Я подумала, что, пока жду здесь, могу его померить. Предполагается, что мы в этих платьях будем подавать обед, но на мне оно плохо сидит. Посмотри на длину юбки — старомодная, и лиф — я сверху напоминаю мешок картошки.
— А на самом деле это не так, — и Тэлли, чтобы оценить получше, прошел в комнату, тщательно закрыв за собой дверь. — М-м, — протянул он, пожирая глазами Либби — от загорелых ног в сандалиях до рассыпавшихся светлых волос. — Оно определенно лучше выглядит, когда снято, а не надето.
Их глаза встретились в зеркале, и Либби широко раскрыла глаза, изобразив удивление.
— Вы считаете, что мы будем подавать обед голыми? — лукаво спросила она, как обычно, растягивая слова.
— Только для меня, — смело ответил Тэлли, улыбаясь ей в ответ тоже с вызовом.
— Однако сейчас не обеденное время, — сказала Либби, посмотрев на часы. — Сейчас время арво-чая.
— Арво-чая? Что это за чертовщина? — спросил он.
— То, что вы пьете в арво! Во второй половине дня! — повторила Либби, округляя гласные.
— Я должен попробовать этот арво-чай, — объявил Тэлли многозначительно, усаживаясь на кровать. — Он сладкий и мокрый, и его подают из походного котелка?
