Руперту удалось договориться о встрече с заключенным по имени Олег Архипов. Ему выделили, для опроса, комнату. В беседе с Архиповым выяснилось, что тот не знает английского языка. Руперт уже хотел пригласить переводчика, как вдруг сам заключенный, поняв, в чем возникла проблема, предложил в качестве переводчика, одного из товарищей по камере. Это весьма устраивало Руперта, так как среди работников тюрьмы, владеющими английским языком могли оказаться те, которые бы потом донесли о разговоре директору и Цареву.
Руперт сидел за небольшим столом, напротив него сидел Архипов, а сбоку примостился его товарищ по камере, который переводил фразы. Руперт рассказал Архипову об интересующей его информации. Архипов призадумался, а потом ответил.
— Я не только знал его, — ответил Архипов, — но и до сих пор вспоминаю. Я знаю, что его казнили недавно. Хороший был человек.
— Так ли хороший, — сказал Руперт, прищурив глаза. — Он ведь был убийцей.
— Здесь многие убийцы, а еще больше преступников и убийц находится на свободе.
— Ну, рано или поздно и их посадят, — парировал Руперт.
— Нет, этих не посадят. Они при власти, с деньгами. Я бы сказал, они и есть власть. А самих себя они никогда не осудят, только Бог может осудить.
— Это из Библии? — спросил Руперт.
— Нет. Последнюю фразу мне когда-то сказал Герман Кухта. Он считал, что лишь тому дано наказывать и судить, кто создал все это.
— Вы имеете в виду: создал людей?
— Да, я говорю о Боге.
— Скажите, Олег, — начал Руперт, — а что вы знаете о Германе? Чем он занимался еще в детстве, каковы были его увлечения?
— Он уже мертв. Я знаю, что ему уготована Богом вечная жизнь в раю. Он заслужил это.
— За что? — спросил Руперт.
— Хотя бы за его талант. А в жизни, в общении, это был человек кроткий, добродушный, и, как мне тогда показалось, добродетельный. Я не мог себе представить, что он способен кого-то обидеть, или, тем более, убить.
— Простите, вы сказали что-то о его таланте, — заметил Руперт.
— Он прекрасно рисовал.
— Да, да, я знаю. У него замечательные иконы.
— Нет, какие еще иконы? — удивился Архипов. — Я не слышал об этом. Может это он увлекался на свободе.
— Что же он рисовал? Какие-то картины? — спросил Руперт.
— Не совсем. Он рисовал татуировки.
— Татуировки? — удивился Руперт.
— Да, рисунки на теле. На человеческом теле.
— Они есть у вас?
— Все, кто пребывает здесь, имеют татуировки.
— А можно мне взглянуть на них? — спросил Руперт с нескрываемым интересом. Приятель и переводчик Архипова с разрешения его снял рубашку и оголил торс. Видимо, у них были какая-то договоренность.
