— Это моя забота, — ответил Руперт. — Как этого заключенного зовут?
— Архипов его фамилия. Олег Архипов, — ответил Панин. — Вряд ли вам эта встреча поможет. Дело старое. Он может не помнить.
— Но попытаться следует. Иного пока не вижу. Спасибо вам за помощь.
— Рад был помочь, заодно, поупражнялся в английском языке. Жене расскажу.
Вечером того же дня, Руперт позвонил Цареву. Была у него надежда, что тот сможет ему помочь встретиться с заключенным. И он не ошибся.
— Вы получили бандероль с полотнами? — спросил Руперт.
— Да, они у меня.
— Я надеюсь, что теперь ваши люди не будут меня преследовать. Вы ведь получили то, что хотели, — сказал Руперт.
— А вы? Вы удовлетворены ходом вашего расследования? — спросил Царев.
— Я хотел с вами об этом поговорить. Скажите, вы интересовались жизнью Германа Кухта?
— Меня интересовали его работы.
— А вам известно, что у него был дневник? — спросил Руперт.
В трубке повисла тишина. Спустя время Царев ответил.
— А что вам об этом известно?
— Думаю, что не более вашего. Вы ведь наверняка искали его, но не нашли.
— У вас есть предположения, где бы он мог быть? — спросил Царев.
— Пока нет, но дело не завершено, и я буду искать. Для этого мне понадобиться кое-какая ваша помощь.
— В таком случае, — сказал уверенным голосом Царев, — я готов нанять вас. Если вы найдете дневник Германа или хотя бы нападете на его след, то я вам хорошо заплачу. В обиде не будете. Слово мое вы знаете.
— Я уже говорил, что работы Германа меня не интересуют, если я найду дневник, то он ваш. Мне нужно только узнать его содержание.
— Договорились, — ответил Царев. — Что вы хотели?
— Мне нужно встретиться с одним из заключенных в тюрьме.
— Как его имя?
— Я скажу это только после встречи.
— Хорошо, я поговорю с директором тюрьмы. Что-то еще? — спросил Царев.
— У меня к вам несложный вопрос. Скажите, что вам сниться в последнее время? Только прошу не обижаться. Это тоже имеет отношение к расследованию.
— Ничего странного. Обычные сны, — ответил Царев. — А что?
— Говорят, что картины могут воздействовать на их хозяина.
Последнюю фразу Руперт сказал, потому что вспомнил свои сны. После которых у него сложилось впечатление, что он напрямую имеет отношение ко всем событиям, которые возникали с ним.
— Я о таком не слышал. Это бабские забобоны. Я лишь коллекционер, и эти иконы меня интересуют постольку поскольку, — ответил Царев. — Я надеюсь, что наш договор в силе, и вы сдержите обещание.
— А вы людей своих уберете?
