- Не лишайте ее воздуха, - сказал он.
Женщина обернулась:
- Она только собралась к мессе!..
- Все это прекрасно, - сказал алькальд, - но сейчас дайте ей дышать.
Пастор лежал ничком в галерее, около голубятни, на ложе из окровавленных перьев. Сильно пахло голубиным пометом. В тот миг, когда в проеме двери показался алькальд, несколько мужчин как раз пытались поднять тело.
- Разойдись! - крикнул он.
Мужчины опустили тело на перья и, оставив его в том же положении, в каком нашли, молча отступили. Окинув труп взглядом, алькальд перевернул его. Посыпались крохотные перышки, но на животе их налипло много, пропитанных теплой, еще живой кровью. Он счистил их руками. Пряжка ремня была раздроблена, рубашка разорвана. Приподняв рубашку, алькальд увидел внутренности. Кровь из раны уже не шла.
- Из такого ружья только ягуаров убивать, - сказал кто-то.
Алькальд встал и, не отрывая взгляда от трупа, обтер руку в окровавленных перьях о подпорку голубятни, а потом вытер ее о пижамные штаны.
- Не трогайте, - сказал он.
- Так и оставите тут валяться? - спросил один из мужчин.
- Вынос трупа надо оформить по закону, - отозвался алькальд.
В доме запричитали женщины. Сквозь плач и удушающие запахи, казалось, вытеснившие из дома воздух, алькальд просился наружу. На пороге он столкнулся с падре.
- Убили! - взволнованно воскликнул тот.
- Как барана, - подтвердил алькальд.
Двери домов были открыты. Дождь прекратился, но просветов в свинцовом небе, нависшем над крышами, видно не было. Падре Анхель схватил алькальда за локоть.
- Сесар Монтеро - человек добрый, - сказал он. - В тот миг у него, наверно, помрачился рассудок.
- Знаю, - нетерпеливо отозвался алькальд. - Не беспокойтесь, падре, ему ничего не грозит. Входите, вы как раз здесь нужны.
Он приказал полицейским, стоявшим у входа, уйти с поста и, круто повернувшись, зашагал прочь. Толпа, до этого державшаяся поодаль, хлынула в дом. Алькальд вошел в бильярдную, где один из полицейских уже ждал его с лейтенантской формой.
Обычно заведение в этот час бывало закрыто, но сегодня еще не пробило семи, а оно уже было переполнено. Сидя за столиками или облокотившись на стойку, посетители пили кофе. Большинство были в пижамах и шлепанцах. Алькальд разделся при всех, вытерся наскоро пижамными штанами и, прислушиваясь к разговорам, стал молча надевать форму. Уходя из бильярдной, он уже знал все подробности случившегося.
- Смотрите у меня! - крикнул он с порога. - Будете наводить панику всех посажу!
