— Согласны с таким выводом, Валентин Петрович? — закончив читать, спросил следователь.
— Под первой частью готов подписаться. А под второй… Бьюсь об заклад, что в мое время, помогая родственникам «босяков», которых «замели», мы не преследовали никаких корыстных целей. Просто было так заведено.
— Позвольте все-таки с вами не согласиться. Речь идет не о корысти, непосредственно извлекаемой из данного конкретного благодеяния, а о той, что имеет целью, так сказать, отдаленные последствия — создать вокруг своего воровского клана некий розовый ореол. Смотрите, мол, вот мы какие хорошие. В беде человека никогда не бросим. Идите к нам, и довольны будете… Братья во Христе, не больше, не меньше.
— С наукой, Иван Александрович, спорить, я вижу, трудно. Но все же я остаюсь при своем мнении. Помощь и взаимовыручка в любом случае ценятся. И в любом, как вы говорите, клане. Пусть он и воровской. А у нас ведь, помимо денег, еще и внимание, и доброе слово, во время сказанное. Тут наша «братия» (да простит мне Бог такое кощунство!) мало чем отличается от церковной.
— Точнее, отличалась, Валентин Петрович.
— Вы снова о «беспределе»…
— Как сказать, для вас это беспредел, а мы видим в нем явление иного плана. Ну не буду, не буду бередить ваши раны. Кстати, и у верующих доброе отношение к людям способствует вовлечению в лоно церкви новых членов. Хотя, как вы справедливо заметили, сравнивать эти две вещи — кощунство. Любая религия зовет людей на благие, честные дела. Православие же прямо говорит о своей заповеди: «не укради». Вы же под видом заботы о ближнем в лучшем случае пытаетесь себя «отмыть».
Сказано было убедительно, и я не смог возразить. Иван Александрович между тем опять открыл свой ученый трактат.
— Утомил я вас. Но все же послушайте еще один небольшой фрагмент. Он тоже почти напрямую связан с тем, о чем вы сегодня рассказывали. Я попытался обобщить то, что удалось узнать о так нызываемых «пацанах» — подростках, которых «воры в законе» готовили себе на смену. Использовал и научные статьи, и свои наблюдения, беседы. Ваш рассказ об «ученичестве» у Короля — превосходная иллюстрация, и я непременно на него сошлюсь. К слову, Валентин Петрович, вы не припомните, кроме вас и Кости, были у того же Короля еще «пацаны»?
— Ну, вы как в воду глядите, Иван Александрович, — оживился я, вспомнив вдруг о двух пацанах — чуть постарше нас с Костей — Сеньке и Суслике. С этими воришками он познакомил меня в первый день нашего приезда в Москву. Сеньку и Суслика, хотя они и не жили у тети Сони, Валентин держал у себя под крылышком. Обучал воровским приемам, «законам», угощал водкой. «Работали» они на пару. У нас на «хате» были своими людьми. Но, в отличие от нас, любимцами Короля они не были — наверное, потому, что этим пацанам не хватало сообразительности и сметки, особенно Суслику. А для карманника, как и любого вора, одной ловкости рук мало.
