Генерал Людвиг Бек набросал лозунги для себя и своих единомышленников: "За Гитлера, но против войны. Нам нужны хорошие отношения с церковью и свобода мнений. Надо покончить с методами ЧК и восстановить правосудие. Строить не дворцы, а дома. Наш идеал — прусская чистота и простота".
Принимая во внимание состояние экономики и вермахта, генералы не считали возможным рисковать. Людвиг Бек опасался, что военная акция против Чехословакии приведет к тому, что на Германию обрушатся Франция и Англия. Причем Франция ударит в тот момент, когда дивизии вермахта будут связаны в Чехословакии, и Германии опять придется вести войну на два фронта.
Генерал-полковник Бек сообщил своим подчиненным, что штабная игра показала: если Германия затевает войну с Чехословакией и в нее вступает Франция, то Германия за три месяца одержит победу над чехами, но французские войска проникнут глубоко на территорию Германии и в конечном счете немецкая армия потерпит поражение.
— А против Германии, — предупреждал генерал Бек, — могут выступить еще и Америка, и Россия. Разве в состоянии Германия противостоять им всем?
Но слова генерала Бека произвели впечатление не на всех офицеров. Молодежь была уверена, что Бек устарел и слишком робок. Один из соратников фюрера записал в дневнике: вся нация поддерживает Гитлера, кроме старых генералов, которые по кастовым соображениям не признали гений фюрера и не спешат ему подчиняться…
— Что это за генералы, которых я должен подталкивать к войне? — злился Пилер. — Я не требую, чтобы генералы понимали мои приказы. Вполне достаточно, чтобы они их исполняли.
Критическое отношение к Пилеру, конечно же, отражало высокомерие военных профессионалов и прусских аристократов по отношению к необразованному богемскому выскочке-ефрейтору. Но был и здравый расчет: военный потенциал Германии обрекал ее на поражение при войне на два фронта. Генералы, прошедшие Первую мировую, не хотели дважды испытать поражение. Они считали, что немцы перестанут восхищаться Пилером только в случае угрозы большой войны. Если Англия и Франция объявят войну Германии, настроения в стране будут такие, что армия сможет взять управление страной на себя. Иначе говоря, все зависело от позиции западных держав.
Герман Геринг в роли имперского егермейстера в ноябре 1937 года пригласил на международную охотничью выставку в Берлин лидера консерваторов в палате общин Эдварда Фредерика Вуда, третьего виконта Галифакса. Вместо левой руки у него был протез, что не мешало виконту ловко управляться с оружием. Он был замкнутым и молчаливым человеком, почти никогда не улыбался. Полностью соответствовал традиционным представлениям о британском аристократе, надменном и суховатом. Невестка спросила, как ей к нему обращаться. Он невозмутимо ответил:
