Соображение номер два: контролировать Олега пытаются не только маги с дезертирчиками, но еще как минимум двое из команды. Конкретно — Айра, поставленная папенькой за морально неустойчивым «снайпером» доглядывать, и обаяшка-«волкодав» по имени Стас, науськанный Доном. Вот эти, сердце вещует, к решению уйти в пампасы могут отнестись весьма критически, а поглядев на оную шуструю парочку в деле, Олег со всей определенностью предпочитал иметь их на своей стороне, да и команду разбивать сейчас весьма против шерсти. Начнется, понимаешь, брожение умов, споры и дебаты — а кому оно надо? К тому же отдавать приказ валить в неизвестном направлении он себя элементарно не вправе полагал.
Ну и наконец — соображение третье, пожалуй главное. То самое чувство мишени, когда до кончиков пальцев тебя прохватывает — вот, еще немного, и зацепишь ниточку, главное не суетиться, быть спокойным, как удав… Главное — зацепить, а там все будет, может, и не проще, но уж понятней — наверняка. Эх, Олег Николаевич, твоим бы хлебалом да мед трескать с черной икрой пополам…
И еще — с Кэт так и не поговорили. Впрочем, насчет целесообразности оного разговора сплошные сомнения. Ну вот что я ей первым делом скажу? — попытался прикинуть Олег. Вполне ведь сорваться могу и матом ее обложить за все художества… Гордо игнорировать — поздно, раз уж я здесь. Как ни крути, а присутствует между нами нечто недосказанное, мучает, как ноющий к непогоде нерв, как открывшаяся рана… И ведь наверняка она тоже нечто подобное испытывает, точно так же предстоящего разговора боится.
А все из-за вас, козлы, — нелогично подумал Олег, глядя на дымки далекого лагеря. Такое роскошное утро — и то испохабить надо. Вот глядишь на вас — и ничего не в радость: ни искрящийся под солнцем девственный снежок, ни черно-золотые, как на японской гравюре, сосны на склонах, ни легкий бодрящий морозец. А тут вместо того, чтоб всей этой красотой любоваться, изволь, значит, гадать, какую очередную каверзу вы затеяли.
Чужая полузнакомая Волна, придвинувшаяся со спины, угрозы не таила — хотя приятным соприкосновение с ней Олег не назвал бы. Жесткая Волна, принадлежит человеку, который скорее привык нападать, чем обороняться. Не из магов. Скорее всего, изначально — И-группа, но как и в Гетто, квалификация «плавает», причем в довольно широком диапазоне… Он неторопливо обернулся.
Невысокий, крепкий мужик в кожаном камзоле и потертом сером плащике, носатый и черноглазый. На Аль Пачино смахивает до неприличия… И одет подчеркнуто не по-здешнему, за коренного обитателя Святилища себя выдать даже не пытается. Значит, ты у нас и есть Колдун, вздохнул про себя Олег. Вот, значит, ты какой, дедушка Ленин…
