— Значит, я только ввожу в транс?
— Да.
— Скажите, а как вы определяете, дошла ли установка до больного и насколько прочно она сидит в нем?
— Ну, есть различные методы…
— А вы всегда уверены, что не ошиблись?
— Всю процедуру мы повторяем по нескольку раз.
— И каждый раз вводите больного в кому?
— Иногда в этом нет необходимости… Так что, приступим?
Лешка кивнул.
— Ну как, понравился цирк? — спросил Лешка, как только Вера с Костей перешагнули порог комнаты.
Костя молча прошел к коту, начавшему громко мурлыкать еще пять минут назад, как только почувствовал приближение своего маленького дружка, и присел около кресла, поглаживая изгибающегося от удовольствия Мурлыку.
— Ты на меня за что-то обиделся? — спросил Лешка. — Почему не говоришь со мной?.. Я же спросил…
Вера тихо разделась, мокрое от снега пальто повесила в шкаф и присела в кресло, с интересом поглядывая, как отец разберется в сложной ситуации.
— Я больше в цирк не пойду, — пробурчал Костя.
— Это почему? Тебе ведь медведи нравились!..
— Их там бьют… — Костя немного подумал и добавил: — А остальные — смеются!
— Кто смеется? — не понял Лешка.
— Все. Кроме зверей…
Лешка повернулся к жене.
— Что там у вас произошло?
— Да не знаю я! Он вдруг надулся и заявил, что надо ехать домой. Сказал, что не хочет больше смотреть… Я же знаю ваши характеры, пришлось уехать!..
Лешка притянул к себе Костю.
— Ты опять почувствовал, да? — тихо спросил он.
У Кости на глаза навернулись крупные слезы. Эти слезы копились, набухали, зацепившись за пушистые длинные ресницы, и наконец потекли по щеке.
Лешка прижал зарыдавшего сынишку к груди и гладил по спине, прижимая все крепче, а сын даже без страшной гипнотической силы отца знал, что крепкие руки папы всегда защитят его от тех злых людей, которые бьют беззащитных животных, что папа спасет его самого от всех опасностей, а когда они рядом с мамой, вдвоем, они смогут объяснить все-все, что происходит вокруг, и объяснить так, что все, даже самое страшное, станет простым и понятным…
Но Костя не знал, что стены, возведенные вокруг этого маленького уютного мирка, полоса вспаханной земли, несколько систем сигнализации и посменно дежурившие люди в соседнем доме, отделенные от этого здания высоким забором, всегда имеющие под рукой оружие, в свою очередь оберегают этот мир от папы, от того доброго и понятного папы, который сейчас ласково гладит его, и эти люди с оружием, при всей своей внешней мощи, боятся своего узника, потому что не представляют размеров опасности, исходящей от него, не понимают, кем дана ему беспощадная сила и зачем на него свалился этот дар.
