Воскресный город был тих и спокоен, и даже немного уныл, на дороге почти не было машин, все словно замерли перед неумолимо наступающими буднями. Даша приблизилась к парку, на территории которого находился дом Звенигородцевых, и медленно въехала в него. Вообще-то проезд по аллеям был запрещен, и к домам вела объездная дорога, но Макс любил иногда пронестись по ним с ветерком, сигналя мамашам с колясками и обнимающимся парочкам, направляющимся любоваться прибрежным пейзажем. В конце концов, он жил здесь, а они просто гуляли. Рациональная и правильная Даша укоряла Максима за презрение к правилам и, главное, к безопасности окружающих, влюбленная Даша счастливо смеялась и радовалась тому, что они могут ездить там, где другим позволено только ходить. Но сегодня ее стремительный проезд по парку был связан вовсе не с желанием продемонстрировать эту вседозволенность, а с единственной мыслью – скорее увидеть Максима. После того объяснения в конце февраля они не разговаривали друг другом, избегая даже взглядов, не то что встреч.
В парке было безлюдно: не звучала громкая музыка и не смеялись дети, никто не жарил мясо на мангале и не покупал сладкую вату, - только ветер кружил опавшие багровые листья. Даше стало холодно и она увеличила температуру на датчике климат-контроля, некстати вспомнила, как в конце прошлого лета, согласившись прийти в гости к Максу, пока «мамы с папой нет дома», она выбежала от него, на ходу застегивая платье, под какой-то безумной отговоркой, что ей срочно необходимо домой. Зачем она тогда так себя вела? – Даша не знала, это была глупость, черствость, наваждение? Умом девушка понимала, что Макс – здоровый парень 21 года и ему нужен секс, да и ей самой этого очень хотелось, надоело довольствоваться поцелуями и ласками, которые обрывались на полуслове, полужесте, полувзгляде. Но ее постоянно останавливало что-то, какие-то глупые предрассудки, как будто был не конец XX века, а его начало, и нельзя сказать, чтобы мама ее как-то настраивала против отношений с мужчинами, нет, но факт оставался фактом. Даша отказывала Максиму, которого хотела и в которого была безоговорочно влюблена, а потеряла свою драгоценную невинность с темпераментным бразильским студентом во время summer courses в Беркли. Грег, как он называл себя на англо-американский лад, был высоким брюнетом с дьявольским взглядом и большими ласковыми руками. В один из первых дней они с Дашей заспорили на семинаре, потом не поделили очередь в библиотеке – он как галантный мужчина, пропустил Дашу вперед, а потом вместе вышли в звездную ночь из клуба, где бесшабашно проводили время большой многонациональной толпой. Рассуждая о мировой экономике, они гуляли вдоль залива Сан-Франциско, Даша получала настоящее наслаждение от разговоров с Грегом, от его знаний, его суждений. Практически первый раз в жизни в разговорах почти с ровесником не солировала она, девушке нравилось не только говорить, но и слушать, а страстный бразилец оказался блестящим интеллектуалом – он заканчивал Queen Mary University of London, планировал продолжить образование в бизнес-школе в Йеле. Ту первую прогулку не хотелось заканчивать, ни ему, ни ей, было начало четвертого утра и самым закономерным казалось отправиться к кому-то домой.
