Риск увеличивается в десятки раз, каждый шаг сержанта становится смертельно опасным во времена «деревянного дембеля». Озверевшие курсы по окончании учебки стремятся расправиться с мучителями. Что с того, что дембель деревянный, как и ремень курсанта? Многие стараются оставить памятку сержанту на оставшуюся жизнь.
И откуда только берётся сила и стойкость при такой собачьей жизни?
У каждого сержанта было право выбора. Страшные рассказы о сержантах, «стоящих на очке» в войсках, удержали особо отличившихся курсов в учебной части. Большинство из будущих младших командиров с особым рвением добивались расположения у шакалов, чтобы остаться в учебке. Выделяясь расторопностью, исполнительностью и безудержной жестокостью вчерашние курсы становились ефрейторами. Дальнейшая карьера не обсуждалась: за каждые полгода службы – по одной сопле на погоны. Все тяготы сержантской службы сторицей окупаются ощущением беспредельной власти над подчинёнными.
Встречались среди них и люди – «в семье не без урода». Они, не справившись с одним из абсурднейших приказов, отправлялись дослуживать в регулярную часть. Их-то и ожидала сквернейшая участь, так как в войсках около четверти бывших курсов, испытавших на собственной шкуре доброе наставничество сержанта.
Кто же они, доблестные младшие командиры седьмой роты учебного танкового полка?
Замкомвзвода, старший сержант, то есть уже дед. Его фамилия Шершнев. Шершень миновал все тяжести службы: перед шакалами своё выслужил, муштра курсантов ему приелась. В БУБТе у Шершня деды его призыва. Ему осталось следить за борзыми гусями, не позволяя младшим сержантам расслабляться. Гусей пятеро, он один. По правилам простой арифметики, в своё время Шершень был один на пятерых дедов. Хлебнул горя в своё время. Зато теперь каждый из гусей напоминал ему ушедшего дембеля, и Шершень отрывался на нём на полную! И только старшина в звании младшего сержанта, Быдусь, временами позволял хлопнуть по плечу Шершня.
Быдусь, ростом около 160 см, приземистый и широкоскулый, необычайно энергичный, с хорошо поставленным голосом и ударом, – умел управляться с ротой и вносил яркое разнообразие в рутинную повседневную службу.
Командир отделения третьего взвода Бадырхан, проще Боря. Младший сержант с мягким азиатским акцентом принципиально не поддерживал земляков, коих в роте было три четверти. Остальные: казахи и татары, литовцы, ханты и комяки, грузины и армяне – считались русскими.
