Изрядно напарившегося с дороги князя она позвала за стол. Молодая улыбчивая Олеся, в домотканом крашеном платье, в красных полусапожках и лёгком повойнике, обхаживала князя, выставила на стол отварное мясо, квашеную капусту с луком, молоко в кувшине.
Князю Ивану было известно, что муж хозяйки ушёл с ратниками князя Ухтомского, а жену Олесю он прошлым летом привёз из Новгорода.
Белотелая, русоволосая, с большими голубыми глазами, она сразу же приглянулась князю. Пока Иван ел, она стояла, скрестив на груди руки, и бесстыдно разглядывала князя.
Когда он встал из-за стола, она указала ему постель во второй горнице…
Долго лежал князь, всё ворочался с боку на бок. Спать не хотелось. Хозяйка унесла свечу, а Иван всё не мог уснуть. Перед очами стояла Олеся.
Едва начал дремать, как почуял, что Олеся уселась на постель. Вздрогнул, а она повела рукой по его лицу и что-то прошептала…
Не на день, не на два задержался молодой великий князь Московский в дворянском имении. На хвори сослался. А когда уезжал и в санки усаживался, друг Александр будто невзначай обронил:
- Когда я женюсь, княже, и хоромы срублю, тебя, Иван Иванович, великого князя Московского, ночевать в тех палатах не оставлю…
Солнце уже клонилось к закату, когда князь Иван въехал в Москву. Миновал Земляной и Белокаменный город, грязными улицами в рытвинах и подтаявших лужах поехал мимо строек, бревенчатых церквей-однодневок, боярских теремов, домишек ремесленного люда. Потянулся квартал иноземных застроек, замысловатых домишек с островерхими крышами, крытых полукруглой черепицей, с резными оконцами, с петушками на кровлях.
В последние годы в Москве начали селиться многие иностранцы: ювелиры, монетчики, аптекари, торговый люд. Иван Третий не только привечал чужеземцев, но и покровительствовал им.
Минуя дворцовые приказы, сани вкатили на соборную площадь Кремля и остановились перед великокняжеским дворцом.
Откинув полог, Иван Молодой легко взбежал по высоким ступеням красного крыльца и в просторных сенях очутился в объятиях пухлой старой и доброй кормилицы, боярыни Василисы. Ласково приговаривая, она долго не отпускала его.
Наконец освободившись из рук кормилицы, молодой князь Иван заторопился увидеть отца.
Иван Третий ожидал сына в малой палате. Он сидел в кресле задумавшись, но его взгляд был направлен в сторону открывшейся двери. Иван Молодой вошёл, остановился у кресла и низко поклонился:
- Здрав будь, государь!
Иван Васильевич встал, обнял сына и, указав на стоявшее поодаль кресло, сказал:
