- На твою обитель, отче. Иосиф подаяние принял, сказал:
- Ты обидами Зосимы тронут, князь, так Зосима в глухие ворота стучался. Душа человека земле подобна. Когда травой сорной земля зарастёт, доброе зерно всходов не даст.
Из-под нависших бровей Иосиф пристально смотрел на молодого князя. Под жгучим взглядом Иван вздрогнул.
- Что узрел ты, отче? - спросил он, робея.
- Зрю я, великий князь Иван Молодой, твоё суетное восхождение.
Монах замолчал, продолжая глядеть на князя. Молчал и Иван. Но вот Иосиф очнулся, заговорил глухо, будто выдавливая из себя каждое слово:
- Смутно проглядываю я дальнейшую жизнь твою, великий князь. Прости, пусть твоё тебе останется…
И удалился, оставив великого князя гадать, что имел в виду Иосиф…
Посадник новгородский Иван Лукинич хоть и был истинным новгородцем, обычаи своего города чтил, но московского государя Ивана Васильевича побаивался. Знал, коли Москва на Новгород власть свою наложит, не видать тому никаких вольностей. Потому и был Иван Лукинич во всём согласен с боярами, какие к Литве тянут.
И направился новгородский посадник к Марфе Борецкой за советом и поддержкой.
Дворецкий Прохор встретил посадника у самых ворот, в хоромы проводил. Мягко ступая в лёгких сафьяновых сапогах, Иван Лукинич шёл по палатам, устланным яркими заморскими коврами. Борецкую увидел в дальней палате, у муравленой печи, изразцы которой напоминали полевые травы.
Одетая просто, в саяне [17] с пуговками из янтаря, сверху донизу застёгнутыми, и повойнике, прикрывавшем волосы, Марфа строго смотрела на Ивана Лукинича.
- Здрава будь, матушка, - поклонился посадник.
- Здрав будь и ты, государь. Я же твоими молитвами живу. - Марфа пожевала полными губами. - Садись, Иван Лукинич, в ногах правды-то нет. Догадываюсь, к чему приход твой ранний.
- Как не догадаться, когда московиты за Подолом.
- Сызнова волк московский волчонка на нас напустил.
- Ноне московиты зубы кажут. Дьяк Фёдор грамоту вручил. Государь московский ждёт от нас присяги.
Марфа усмехнулась:
- Так-таки.
- Ведомо тебе, Марфа Исааковна, Новгород Великий Москве что собаке кость поперёк горла. - Посадник почесал голову. - Я, как и ты, Марфа, мыслю, Но что ответствовать молодому великому князю? Он ведь под государем живёт. Эвон как московиты в ворота новгородские стучатся.
Марфа хитро прищурилась:
- Ахти, аль позабыл ты, Лукинич, как на Руси сказывают: «Незваный гость хуже татарина»?
- То так, Марфа Исааковна, да мне отвечать молодому великому князю. А ответ наш в грамоте изложен будет. И ту грамоту дьяк государю вручит.
