— Сколько раз ты это делал? — Салливан был лаконичен.
Джим немного подумал, но ответил правду:
— Три раза. Три разных человека.
Салливан кивнул:
— Я так и думал.
— Как я должен принимать твои слова? Как лесть или оскорбление?
— Я имею в виду то, что ты не шел обычным путем. Я это сразу понял, да и Шоу тоже. Наверное, именно поэтому он и пожелал, чтобы ты жил с ним, — впервые Салливан упомянул о Шоу.
— А что значит «обычный путь»? — Салливан улегся на кровать и устремил взгляд в потолок.
— Это начинается в школе. Ты немного отличаешься от других. Порой ты робок и не уверен в себе, иногда в чем-то намного опережаешь своих сверстников. Ты слишком красив, отличный спортсмен и влюблен в себя. Затем появляются первые эротические грезы. Ты начинаешь мечтать о другом мальчике, похожем на тебя. Ты знакомишься с ним, стараешься подружиться, и если он достаточно уступчив, а ты достаточно настойчив, то вы будете чудесно проводить время, экспериментируя друг с другом. Так вот все и начинается. Затем ты встречаешь другого парня, затем еще одного и так далее. Ты взрослеешь, и, если у тебя властная натура, ты становишься охотником. Если же ты по природе скорее пассивен, ты становишься женой. Если твоя женственность бросается в глаза, ты можешь присоединиться к таким же, как ты, согласится с тем, чтобы все видели, кто ты есть. Существует десятки типов и много разных путей, но начало почти всегда одно: ты не похож на других.
— Я вполне обыкновенный, — сказал Джим, почти веря в то, что говорит.
— В самом деле?! Возможно. Во всяком случае ты поздно начал и, мне кажется, ты не очень-то прикипаешь к другим. Не думаю, что ты когда-нибудь сможешь полюбить мужчину. Поэтому я надеюсь, что ты найдешь женщину, которая будет тебя устраивать, — Салливан умолк.
Джим не отвечал. Он никогда не рассказывал Салливану про Боба, и все же Салливан помог Джиму разобраться в самом себе. И теперь Джим понимал, что он такой же, как и все они, мало чем отличается от всей этой породы. Это новое знание о себе взбудоражило Джима. Если он действительно такой, как и все они, то что за будущее его ждет? Бесконечные метания, беспорядочные связи, поражения. Нет! Это невозможно. Он другой. И Боб тоже другой. Разве ему не удалось водить всех их за нос, даже таких, как он сам, даже Салливана.
Он загнал это непрошеное знание в ту часть своего мозга, где хранил все неприятные воспоминания. И, избавившись таким образом от правды, вдруг обнаружил, что все-таки слова Салливана ранили его. Неужели он действительно настолько холоден в отношениях с партнерами? Может, и да. С Шоу и Салливаном. Но не с Бобом. В какое отчаянье он впал, каким одиноким чувствовал себя, когда Боб уехал. Нет, он способен любить, по крайней мере того, кто мог бы быть его братом. И хотя Салливан вряд ли годился для роли такого желанного близнеца, он хоть был умнее Шоу, ничего от него, Джима, не требовал. Поэтому Джиму было легко с ним, он ему не лгал и даже чувствовал к нему какую-то привязанность.
