— Молодость дается только раз! — изрекла она.
Джим посмотрел на нее и увидел, что глаза у нее горят каким-то бесстыдным светом. То же самое он видел и в глазах Коллинза и Эмили. Но не в глазах Боба. Он почувствовал отвращение. Но Энн, не ведая о его чувствах, вплотную приблизила к нему свое лицо, и он ощутил запах виски.
— Смотри-ка, как им хорошо, — она всем телом прильнула к Джиму, и он слышал лихорадочное биение ее сердца. — Ей-богу, им теперь сладко, — повторила она. — Да, молодость дается только раз, вот что я тебе скажу, — она поцеловала его.
Это был влажный поцелуй, с участием языка. Джим отстранился. Чувствуя его холодность, она заплакала.
— Я тоже была влюблена, — сказала она, попав пальцем в небо.
Энн, деланно всхлипывая, сказала, что понимает его чувства и знает, что ведет себя плохо. Но она так одинока, и позаботиться о ней некому, а молодость ведь дается только раз…
Джим заставил себя поцеловать ее, хотя весь был во власти воспоминаний и полузабытых страхов. Усилием воли он попытался прогнать страх, поселившийся у него в животе. Постепенно им стало овладевать желание. Он испытывал одновременно испуг и удовлетворение. Скоро он будет готов. Но тут Энн внезапно поднялась и весело сказала:
— Я, пожалуй, сниму платье, чтобы оно не помялось, — она пошла в спальню.
Джим направился за ней, но остановился в дверях, увидев Коллинза и Эмили. Их, по-видимому, ничуть не волновало, смотрят на них или нет. Они были полностью заняты тем сложным действом, в котором двое становятся одним целым. Джим, как зачарованный, смотрел на них. Они издавали примитивные звуки. Их тела извивались безотчетно, независимо от них, совершая ритуал соития. Джим был испуган. Он такого не ожидал!
Появилась Энн. Обнаженная, демонстрируя ему свои прелести. Джим смотрел на нее остолбенело: он никогда прежде не видел голой женщины. Она пошла к нему навстречу, она протянула к нему руки. Он непроизвольно сделал шаг назад.
— Иди сюда, Джимми, — сказала она, и голос у нее был высокий, неестественный.
Он возненавидел ее в этот момент. Страстно возненавидел. Он хотел совсем другого.
— Мне надо идти, — сказал Джим.
Он вышел в гостиную. Она последовала за ним, и он поймал себя на том, что опять смотрит на нее, сравнивая ее с Бобом и ясно видя, что это сравнение не в ее пользу. Теперь ему было наплевать, похож он на других или нет. Он ненавидел эту женщину и ее тело.
— Что случилось? Я что-то сделала не так?
— Мне надо идти, — больше он ничего не мог сказать.
