Туман наползал и кружился, низко стелясь над зелеными болотами и раскисшей землей, обнимая сырые окрестности и дразня людей, пытавшихся выбраться из предательской трясины. Он был холодным и липким, таким же отвратительным, как прикосновение смерти, затаившейся где-то поблизости.
Несколько одиноких деревьев над болотом, ветви которых уже обнажили осенние ветра, стояли словно угрюмые стражи над полем боя. Люди брели к их серым стволам в надежде обрести твердую почву под ногами, но тысячи ног уже вытоптали землю вокруг деревьев, превратив ее в вязкую кашу. Туман окутывал все.
На следующий день, когда туман рассеялся, отступив к морю и унеся с собой последние остатки сумятицы, открылась скорбная картина битвы при Солуэй-Моссе. Ил, камыши и мокрая трава вокруг петляющей реки Эск демонстрировали уместность этого названия[2]. Два старинных врага – англичане и шотландцы, сошедшиеся в схватке на юго-западной стороне, – напоминали оленей-самцов, топтавшихся в грязи. Но английский олень возобладал над противником, и как результат болото было усеяно кожаными щитами, брошенными попавшими в плен шотландцами. Там им и предстояло сгнить, потому что солнце уже никогда не высушит их.
Один из английских солдат, подгонявший своих пленников, обернулся и посмотрел на поле, обманчиво зеленое и безмятежное под косыми лучами осеннего солнца.
– Боже, смилуйся над Шотландией, – тихо сказал он. – Никто другой этого не сделает.
* * *
На улице пошел снег, почти незаметно. Сначала он походил на легкие хлопья, а потом становился все сильнее и сильнее, как будто кто-то взрезал огромную подушку. Небо было совершенно белым, а вскоре побелела и земля; ветер гнал снег почти горизонтально, и он покрывал стволы деревьев и стены домов так, что весь мир выцвел менее чем за полтора часа. В Фолклендском дворце большие круглые башни вздымались как снежные исполины, охранявшие вход.
Внутри сидел король, уставившийся в окно невидящим взглядом.
– Ваше Величество? – обеспокоенный слуга приблизился к нему. – Вам что-нибудь нужно?
– Тепло. Тепло. Здесь слишком холодно, – пробормотал он, помотав головой, и закрыл глаза.
Слуга подложил больше дров в камин и раздул огонь, чтобы они поскорее занялись. Было действительно холодно – холоднее, чем кто-либо мог припомнить в это время года. Суда в гавани уже вмерзли в лед, а голые поля стали твердыми, как металл.
Вскоре прибыли несколько воинов и стали с опаской заглядывать в комнату. Казалось, король видел их даже с закрытыми глазами.
