Пуреш молча наклонил голову. Ярослав глянул на эту— с космами седыми — непоклонную голову на крепкой шее; подумал о легкости победы: такое бывает, лишь когда судьба открыто за руку ведет. Но куда ведет, зачем?
Не зналось, что и десяти лет не минет, а и русские и мордовские князья соделаются едино подданниками хана монгольского. А пройдет еще поболее десяти лет, и сын рожденный получит свой удел, но не на радость…
Вечером послал Якова за Пурешем — «с почтением проси быть». Но знал, какова цена почтительному приглашению, на самом деле ведь просто приказывал явиться.
Слугам приказал поднять лавку, возвысить, подостлав скатанные ковры. Сел на лавку. Теперь, когда войдет Пуреш, увидит князя сидящим попросту, но и возвышен будет князь над вошедшим.
Темер, оба Якова й Михаил окружили Феодора-Ярослава. И будто все Попросту, самые ближние люди, а встали торжественно — свита правителя.
Пуреш вошел со своими ближними, и сын был при нем. Головы наклонили. Но в послушании этом чуялось нарочитое. Ждали княжеских слов. И в этом ожидании-выжидании чуялось нарочитое. И потому Ярослав не поспешил заговорить. Тогда и выдали себя, заговорили первыми. Заговорил сын Пурешев, то и дело наклоняя почтительно голову, но голос был по-молодому звонок, и говорил юноша с торжеством почти. Прежде он, случалось, ронял слово-другое, но лишь теперь услышал Ярослав его чистый русский выговор и подумал, что следовало бы поболее о нем вызнать прежде.
— О браке твоем с дочерью Пургаса хотим вести речь, князь Феодор. Мы знаем, что по вере твоей возможно князю иметь лишь одну супругу, которая и зовется «венчанной». И мы знаем, ты имеешь подобную супругу и детей имеешь от нее. И могут ли быть другая супруга и дети от нее наследниками твоими по закону русскому?
Феодор помедлил. Сидел набычившись, будто исподлобья поглядывал на стоявших перед ним. Наконец заговорил.
— Возможно такое, — глухо произнес. — По обычаю древнему возможно сделать наследницей своей и наложницу и жену, именуемую «меньшой»; и детей, признанных отцами, утверждает церковь в наследственном праве — Голос окреп. — И о том писано в «Уставе о судах церковных» предка моего, князя великого Ярослава, названного за его деяния Мудрым!
В ответ молчали. Он знал, что горожане и хлебопашцы до сих пор не трудили себя строгим соблюдением правил церковных, не венчались, браки заключались стародавним порядком, по особому уговору — «брачному ряду»; так «рядиться» возможно было не один раз при живых женах. Но князья и бояре венчались непременно; и обвенчаться повторно возможно было, лишь похоронив супругу или принудив ее постричься в монахини. Он не побоялся бы такого исхода своего второго брака. Горяча Феодосия, дочь Удалого, но и на нее управа нашлась бы и без монастыря. Покои правителя, они и раскрытые и замкнутые; занадобится — и никто не сведает, как тугим узлом стянут чьи-то пальцы шитую золотными узорами ширинку на полной шее княгини. И что скажут ее родичи? Кончина, внезапная кончина…
