— Сделай.
Она осторожно поднялась и отодвинула с себя одеяло. Прежде чем встать, она заметила, что Дэниел смотрит на неё насторожённо. В комнате уже светло, так что можно увидеть и то, что ему наверняка хотелось бы скрыть. Луис скользнула глазами по его вспухшему лицу со словно остекленевшей сукровицей на рассечениях кожи, по телу и улыбнулась. Если он ожидает, что она испугается и будет слезливо жалеть его… Не дождётся. Она решительно встала на колени перед ним и взяла тюбик с остатками геля.
Про одеревенелость мышц сказала, чтобы отвлечь его, а самом деле она умеет делать массаж, снимающий половину боли. Ему это сейчас очень нужно. И Луис принялась разминать его мышцы. По вновь напрягшемуся телу она поняла: он боится её прикосновений. Думает, что она непрофессиональная массажистка, а уступил лишь потому… Потому что ей хотелось помочь, а ему это понравилось.
Девушка улыбнулась. Ей сегодня почему-то очень легко прочитывать его неосознанные или скрытые намёки на движение и на чувства.
Что ж, она и в самом деле непрофессионально делает массаж. Но однажды её, вместе с обучением нужным точкам, научили входить в состояние, при котором пальцы очень чувствительны к той работе, которую делают. Так вот: уж в этом-то она уверена — что не причинит боли, а снимет её.
Уже минут через пять Дэниел расслабленно вытянулся на полу, полностью подчиняясь всем слегка подталкивающим требованиям умелых и сильных рук. Он даже спокойно перевернулся на живот, когда Луис подтолкнула его в сторону. И лишь спустя мгновения понял:
— Ты же не сказала, чтобы я перевернулся…
— А тебе когда-нибудь делали такой массаж?
— Нет.
— Тогда лежи и слушайся. Моих рук, — смеясь, сказала девушка. Смех дался ей нелегко. Храбриться можно сколько угодно, но вид опухшей, несмотря на впитавшийся с ночи гель, спины, да ещё в тёмных пятнах… Она длинно, бесшумно выдохнула, пока он не видит. Кажется, особенно здорово били по почкам. Если синяки и кровоподтёки ей снять несложно, что делать с внутренними повреждениями?
— Луис…
Она перевела взгляд на его лохматую голову и увидела Прести. Тот лежал перед лицом Дэниела изогнувшейся меховой гусеницей и пристально таращился на него.
— Ты его позвал?
— Сам. Смотрит.
— Тебе неприятно?
Вместо ответа он дёрнул плечом. Сам не разобрался.
Но и зверёк не думал долго сидеть перед лежащим человеком. Луис еле уследила глазом, как серая меховая полоска с кофейной подпалиной метнулась вдоль тела мужчины, перескочив через руку, и затормозила у талии. После чего легко вскарабкалась на поясницу, на те самые пятна, оставшиеся от ударов по почкам, и улеглась.
