– Евгений Львович, у Игоря в палате мужик со стенозом от операции отказывается…
– Он мне говорил. Я зайду к нему.
– Вот он стоит около столика сестры и настаивает, чтоб его сейчас выписали. А сейчас уже поздно. Сестра не может.
– Как его зовут, не знаешь?
– Сейчас посмотрим в истории болезни. – Смотрит. – Вот, Сергей Федорович Панин.
– Остальное я все знаю про него.
Он вышел в коридор, увидел у столика сестры больного.
– Сергей Федорович, прошу вас, зайдите ко мне в кабинет. Зашли.
– Садитесь, пожалуйста. Сергей Федорович, сколько лет у вас язва?
– Пятнадцать.
– Обострения часто были?
– Раз в год приблизительно.
– В больницах много лежали?
– Раза четыре.
– Подмогало?
– С год после этого не было.
– А сейчас что изменилось?
– Сейчас рвота у меня.
– Каждый день? И боли?
– Нет. Болей нет. И рвота не каждый день.
– Отрыжка тухлым бывает?
– Это да.
– А при рвоте – еда вчерашняя, позавчерашняя?
– Вот что меня и удивляет…
– Значит, еда дальше не проходит, Сергей Федорович. А сколько это уже длится? Рвота?
– Около года.
– Вот видите. – Мишкин покачал головой. – Уже год. Похудели?
– За этот год похудел немного. Килограммов на пять.
– Это много. Прилягте, пожалуйста. Здесь щупаю – не болит?
– Нет.
– Ух, какой плеск. Вы слышите, Сергей Федорович, как в желудке плещется?
– Ну, слышу.
– Это значит, что плохо у вас проходит пища. От голода умереть можно.
– Да я ем.
– Вы-то едите, а вот до тканей не доходит. Судорог не бывает? Руки, ноги по ночам не сводит?
– Вроде нет, Евгений Львович. А может?.. Нет. Пожалуй…
– А может начаться, Сергей Федорович. И по рентгену видно, что у вас плохо проходит. Через сутки – почти половина бария в желудке остается. Боитесь операции?
– Да не так чтобы очень боялся. Но я сейчас совсем ничего. И болей нет.
– Когда уже будет «не ничего» – будет совсем плохо. Пойдемте со мной.
Они вышли из кабинета и вошли в ближайшую палату. На стуле у окна сидел мужчина и читал.
– Петр Николаевич, простите, мы вас потревожим на минутку.
– Что вы, Евгений Львович, всегда готов, всегда, Евгений Львович.
– Вы сидите, сидите. Петр Николаевич, скажите, как у вас болезнь шла, что чувствовали, расскажите все Сергею Федоровичу. У него сомнения кое какие.
– Да нет у меня сомнений, Евгений Львович.
– Пожалуйста, послушайте.
– А чего тут особенного рассказывать. Как у всех. Язва у меня была десять лет. Часто в больницах лежал. Больше чем на год не снимались обострения. Потом появилась рвота без обострения. Пришел сюда, и Евгений Львович уговорил на операцию. Сейчас прошло только двенадцать дней – уже совсем другое дело. Ем хорошо, отрыжки нет, рвоты нет…
