И вот я за сценой гарнизонного Дома офицеров, а на сцене режиссер Е. Ташков и "адъютант его превосходительства" Ю. Соломин рассказывают о создании ленты. Долго. Но деваться некуда, я жду финала, мне закрывать это действо - я конферансье. От скуки заглядываю в открытую дверь какой-то клубной комнаты и вижу: солдат бронзовой краской покрывает гипсовый, грязно-белого цвета бюст Ленина. Ну, думаю, это нам, в подарок! И правда не успел я завершить свой финальный пассаж на сцене, как рядом со мной появился подполковник, а за ним - два солдата, держащие побронзовевший бюст Ленина, покрытый целлофаном, перевязанный красной лентой над головой вождя и образующий таким образом полупрозрачный букетик на макушке.
Подполковник горячо поблагодарил нас за военно-шефскую работу. Солдаты вручили в дар "Объединению "Телефильм" киностудии "Мосфильм" (так было напечатано на приклеенной к бюсту табличке) бюст в целлофане. Надо заметить, тяжеленный. Я с помощью тех же солдат снес его в ожидавший нас автобус.
Как только мы прибыли в Минск, я поволок подарок в номер к Марьяхину.
- Вот вам! - поставил бюст на стол его номера.
- Больше ничего не дарили? - уточнил Семен Михайлович.
- Можете проверить у Ташкова.
- Так. Я улетаю из Минска самолетом. С бюстом будет перегруз. Так что повезете его с собой, поездом.
- У меня - грыжа, - срезал я директора, - через неделю операция.
На самом деле операция была у меня в десятилетнем возрасте. Но Марьяхина тема моего недуга никак не интересовала: ему надо было решать, кому поручить или вручить бюст. Я незаметно удалился.
Марьяхин позвонил мне:
- Леня, мне необходима ваша помощь!
- Нет, - отрезал я.
- Вы еще не знаете, в чем дело...
- И не хочу знать...
- Послушай, черт возьми! Сегодня в семнадцать мы дарим бюст коллективу гостиницы за отличное обслуживание. Будут все мосфильмовцы.
- Хорошо, я буду.
В кабинете директора гостиницы "Минск" собрались горничные, коридорные в белых халатах и заместители директора. Бюст в целлофане с бантиком покоился на столе кабинета. На прежнюю дарственную табличку была наклеена новая.
Марьяхин произнес соответствующую речь, и я облегченно вздохнул: все, больше не будет приставать с просьбами поработать грузчиком.
Но не тут-то было!
Опять зазвонил телефон.
- Леня, идите и заберите бюст обратно! - кричал Марьяхин.
- Зачем?
- Я попал в сложное положение: о том, что мы передарили бюст, узнал представитель Гостелерадио! У меня будут большие неприятности. И по партийной линии - тоже. Помогите мне!
