- Ты Ромм?
- Нет, - в испуге ответил тот.
Андреев посадил его на место и взялся за следующего... Худсовет состоял человек из двадцати. И каждого Борис поднимал в воздух и спрашивал:
- Ты Ромм?
Перебрал всех присутствующих, сел на пол и заплакал:
- Обманули, сволочи. Мне Ромм нужен! Я должен его убить!
В номере гостиницы, отдыхая после съемок утомительного объекта "Дорога бегства" с тысячной массовкой, Михаил Ильич, облачившись в шерстяную, крупной вязки кофту и водрузив очки на нос, раскладывая пасьянс, говорил с долгими паузами во время перекладывания карт:
- В каждой профессии есть стороны, которые не приносят ничего, кроме отвращения. В режиссуре - тоже. Пожалуй, только десять процентов удовольствия... Но этого достаточно, чтобы эту профессию любить...
Я был очень внимателен к поведению мастера на площадке, но от меня подчас ускользала его работа с исполнителями больших и малых эпизодов, хотя я точно знал, что никаких предварительных репетиций не было - сам доставлял по обязанности помрежа этих актеров на съемку. Работая уже на другой картине, я спросил у замечательной вахтанговской актрисы Елены Дмитриевны Понсовой, как Ромм работал с ней, когда она играла консьержку в "Убийстве на улице Данте".
- Никак, - ответила Понсова, - он просто показал, как войти и как поправить шляпку.
Актрисе театра Вахтангова, чувствующей яркий рисунок, оказалось достаточно четкого характерного штриха, предложенного режиссером, чтобы создать тип стареющей кокетки.
Ромм обладал огромным даром чувствовать природу характера и находить соответствующую ему природу актера-человека.
Как-то съемочная группа смотрела пробы на роль Грина - импресарио главной героини фильма Мадлен Тибо. Пробовались знаменитые Массальский и Плятт. Зажегся свет. Все повернулись к Михаилу Ильичу.
- Будет сниматься Плятт, - после небольшого раздумья сказал мастер и вышел из зала без объяснений. На пути к выходу со студии я спросил его:
- Почему Плятт, а не Массальский?
- Ты читал сценарий?
Сценарий я не только читал, я знал его наизусть. Второй режиссер Инденбом не допускал меня к работе, пока я не выучу сценарий.
- Да.
- Помнишь, там есть сцена, когда Грина под благовидным предлогом выставляют из комнаты?
- Помню.
- Так вот, Плятта выставить можно. Он уйдет, отшутившись. А Массальский вызовет на дуэль.
Уроки Ромма продолжались, даже когда я не был связан с ним службой. Свой первый экранный опыт - учебную работу для ЛГИТМиКа - я решил сначала показать Михаилу Ильичу, а затем уж везти в институт. Мастер снимал тогда "Девять дней одного года". Не без трепета забился я в угол просмотрового зала в третьем блоке "Мосфильма", но Ромм попросил меня... переместиться:
