Плачущая, сжимающаяся от страха женщина в его постели просто не подходила ему. С другой стороны, страстный секс может быть чертовски жарким, мать его.
Так что же Лиллиана выберет? Борьбу или бегство? Ненависть или страх? Упрямый блеск в ее глазах сказал ему, что кроткое принятие происходящего, не вариант. Отлично. Он также не хотел бесхарактерную женщину в жены.
Она вздернула подбородок и посмотрела на него тем, приводящим в бешенство взглядом, которым смотрели все ангелы. Как будто он был настолько ниже их, даже со своими собственными владениями, слугами и таким влиянием, о котором большинство архангелов могли только мечтать.
– Я надеялась, что у нас будет время, чтобы узнать друг друга, – сказала она решительно, – но давай договоримся. Тронь меня без моего согласия, и останешься без руки.
Значит борьба, а не бегство. И возможно с оттенком ненависти. Однако, ей следует поработать над своими угрозами.
– Никогда не угрожай кому-то лишением конечностей, когда можешь прозвучать более кровожадно. В следующий раз попробуй что-то вроде: «Прикоснись ко мне без моего согласия, и я выпотрошу тебя зубами, а потом придушу твоими же кишками». – Он представил себе, как она это произносит и его штаны стали неприлично тесноваты. – Вот видишь, насколько лучше это звучит?
Она уставилась на него.
– Если ты дашь мне бумагу и ручку, я это запишу.
Ему начинала нравится эта цыпочка.
– Предполагаю, что ангелы запечатали портал следом за тобой, и ты не можешь уйти, если только я тебя не вышвырну? – Она коротко кивнула, и Азагот махнул рукой, предлагая последовать за ним. – Пойдем. Я покажу тебе нашу комнату. – Он подвел ее к огромным двойным дверям в задней части кабинета и в следующее мгновение они широко распахнулись.
Лиллиана остановилась в дверях, разглядывая его спальню-игровую комнату.
– О Боже! Какая безвкусица! – выдохнула она. – Скажи мне, что я могу сделать здесь ремонт.
А ведь Зубал предупреждал его, что женщины не умеют ценить декор в стиле пещерного человека. Или в стиле комнаты пыток. Похоже он оказался прав.
– Конечно. Но никакого дизайна с морской или американского юго-запада тематикой.
Она тут же парировала.
– Я больше подумывала о прямых, тонких линиях минимализма, который в первую очередь предусматривает скамью для порки.
Черт возьми! Она нравилась ему все больше и больше. Жаль, что придется разбить ее маленькое, окруженное ореолом сердечко.
– Никакая часть мебели отсюда не исчезнет, пока ты не опробуешь ее. А остальное... посмотрим. – Он указал рукой на покрытые богатыми гобеленами стены, бесценные произведения искусства известных художников как людей, так и демонов, огромные зеркала, обрамленные в рамки из чистого золота. – Подобная цветовая гамма была в моде тысячу лет назад. Полагаю, пришло время все обновить.
