Изо рта бесноватого вместе с пеной вылетело:
– Я відчуваю тебе, москаль. Зараз я покажу тобі, що таке козацька воля. [10]
– Да, показывай, сколько хочешь, пациент… Похоже, мозги у тебя не выпали, их просто никогда и не было.
Знаменский дал задний ход. И, почувствовав толчок сзади, спешно нажал на тормоз.
Бесноватого впереди уже не было, теперь он очутился сзади. Получается, что его, как куклу на нитках, перебросило через машину. Сейчас придурок поднимался с дорожного покрытия, на которое его, видимо, уложил движущийся попятно автомобиль.
И также неожиданно, как он исчез спереди, бесноватый «испарился» сзади.
Знаменский почувствовал, что тот наверху, на крыше, еще прежде, чем этот придурок начал молотить по ней кулаками, и немедленно рванул с места. Через несколько секунд затормозил, повиснув до боли на ремнях.
Бесноватого сбросило на дорогу метрах в пяти от переднего бампера. Но он сразу же стал подниматься.
– Да надоел ты мне, неугомонный, твою бы энергию да в мирных целях, столбы например чинить, – Знаменский надавил на педаль газа и, прежде чем совладал с собой, двинул помеху бампером. Тело отлетело на этот раз на десять метров и уже не встало.
– Что это со мной, Кетер, почему я не могу себя контролировать. Я, что, действительно заражен?
На этот раз она не откликнулась. Знаменский вышел из машины и подошел к лежащему телу.
Чертовы выбоины на всех этих дорогах. Ополоумевший мужик попал башкой ровно в выбоину. Череп был проломлен. Сквозь пролом тянулась на дорогу кровавая каша – вперемешку с чем-то зеленоватым. Это что – плесень?
Знаменского хватило на десять секунд лицезрения. Он, спешно вернувшись к машине, плюхнулся на сидение; захлопнув с силой дверь, замер.
– Кетер, ты же всё видишь моими глазами. Что с ним?
–Грибковая инфекция в клинически выраженной фазе, глубокое поражение центральной нервной системы, мукороз и так далее. Хоть в учебник. Но думаю, у большинства инфицированных эта зараза либо в латентной форме, либо в продромальном периоде…
– Погоди ты с продромальным. Значит и я тоже? Я ведь неожиданно перестал контролировать свои эмоции…
– О, мой герой наконец испугался. «Не страшно, лишай у меня уже был – Заблик наградил» – твои слова. Нет, таким бы тебя Зяблик не наградил… Полагаю, что ты заражен. Но это не означает немедленной угрозы твоей жизни.
– Успокоила… Да мне легче умереть, на это я натренирован, чем превратится в дебила с зеленой пакостью в башке.
Сейчас, впервые в жизни Знаменского, страх глубоко копался у него в солнечном сплетении, пытался сдавить его дыхание.
