Знатный римлянин этой эпохи неизменно должен был овладеть и благородными искусствами, знать греческий язык не хуже родной латыни, изучить литературное и историческое наследие эллинов и римлян, философские труды великих мыслителей. Непременно должно было упражняться в красноречии, усваивая опыт знаменитых ораторов Эллады и Рима, в умении вести диалоги с высокообразованными собеседниками. Желательным было и обретение навыков сочинительства, как в прозе, так и в стихосложении. В идеале — на обоих языках.
Тиберий учился с удовольствием. Общество учителей-грамматиков он очень любил, и учеба никогда ему не была в тягость. С юных лет проявлял он замечательную любознательность. Основой античного образования, как известно, было изучение творений Гомера и греческой мифологии. И вот Тиберий дотошно допытывался у своих греческих наставников о том, кто была мать Гекубы, жены Приама, царя Трои. Спрашивал, когда его знакомили с Одиссеей, какие песни пели сирены, пытаясь завлечь в свои сети хитроумного царя Итаки. Когда он узнал, что богиня Фетида, зная, что Ахиллесу суждено погибнуть под Троей, пытаясь спасти сына от участия в роковой войне, укрыла его на острове Скирос, где в женской одежде герой жил среди дочерей царя Ликомеда, то немедленно поставил грамматиков в тупик вопросом: «А как звали Ахиллеса среди девушек?» Вообще изучение древних мифов, «сказочной древности» интересовало его во время учебы больше всего.>{33}
«Благородными искусствами он занимался с величайшим усердием на обоих языках. В латинском красноречии он подражал Мессале Корвину, которого очень почитал в юности, когда тот уже был стариком. Однако свой слог он слишком затемнял нарочитостью и вычурностью, так что иногда без подготовки говорил лучше, чем по написаному».>{34}Так писал об образовании Тиберия Светоний. Веллей Патеркул же подвел итог воспитанию и обучению будущего владыки Рима:
«Юноша, воспитанный и обученный божественными наставлениями, наделенный знатным происхождением, красотой, осанкой, наилучшим образованием и высокой одаренностью, позволял надеяться, что будет таким и впредь, имел облик принцепса».>{35}
Патеркул, будучи восторженным поклонником императора Тиберия, описывая его молодые годы, делал, естественно, упор на его предназначенности к грядущей высшей власти. Потому его образ молодого Тиберия предельно идеализирован. Светоний же, отдавая должное блестящим навыкам Тиберия в образовании, указывает в то же время и на то, какие не лучшие качества проявлялись в будущем властителе Рима с самых ранних лет. «Его природная жестокость и хладнокровие были замечены еще в детстве. Феодор Гадарский, обучавший его красноречию, раньше и зорче всех разглядел это и едва ли не лучше всех определил когда, браня, называл его: «грязь, замешанная кровью».
