начальных людей; они жаловались, что им невыносимо приходится
от Чарнецкого, потому что в уплату приглашенным на помощь
татарам он дозволил им уводить людей в неволю. Бруховецкий
дал корсунцам тайно ответ, что как только прибудет к нему
свежая сила, то он немедленно двинется сам к Корсуну: Бруховецкий
ожидал подкреплений с левой стороны Днепра и, сверх того, надеялся, что Косагов и Серко приведут ^из Умани вооруженную
громаду восстанцев.
Чарнецкий сильно озлобился на Ставище. Во время похода
короля на левую сторону жители дали присягу в верности, но когда
вспыхнуло и’разлилось на правой стороне Днепра восстание, ста-
вйщане перебили оставленный у них польский гарнизон, не поща-
1 Село Звенигородск. уезда, Киев. губ.
37
дили притом и раненых ляхов, находившихся в устроенном там
госпитале, разобрали но рукам свезенные для войска припасы и
разорили близ Ставища имение, пожалованное Чарнецкому в ленное
владение. Чарнецкий, сделавши распоряжения об укреплении Кор-
суна, двинулся усмирять Ставище. Ян Собеский всегда отличался
тем, что советовал поступать возможно мягко и кротко с русским
народом; и теперь подавал он мысль дозволить мятежникам
отправить к королю послов с изъявлением покорности и оставить их
свободными от нападений до возвращения посланцев от* короля.
Чарнецкий смотрел на это дело иначе, и отвечал: <я не умею и не
люблю льстить: опыт научил.меня, что своевольство козацкое
удобнее укрощать суровостью, чем кротостью>. Чарнецкий приказал
буджакской орде пожечь все деревни и хутора около Ставища, истребить и забрать в полон, жителей. <Есть не буду, спать не буду, пока не добуду это гнездо бунта, этот вертеп разбойников>, говорил
он. Такой же взгляд выразил он в донесении, посланном тогда же
к королю: в открытом поле неприятеля не встречаю, он засел по
местечкам и городкам и так упорно держится московской
протекции, что каждое поселение приходится брать штурмом. Сердца их
до такой степени нечувствительны ко всепрощающему милосердию
вашего величества, что они хотят лучше погибнуть с домами своими
от огня, терпеть голод и всякие лишения, чем возвратиться к
верному подданству королю своему. Вся Украина решилась умирать, а* не покоряться полякам>.
По известию польского историка, начальствовали над
восставшим поспольством в Ставище некто Дачкб, бывший долго в
турецкой неволе на талерах, и Булганый - еще при Богдане
Хмельницком полковник пехоты; оба они были теперь полковники так
называемых <серденецких>1полков, возникших в недавнее перед
