Голая, голая правда | страница 21



   Вот так и происходят бытовые убийства. Окажись в его руке нож, он мог с легкостью заколоть старушку, даже не осознавая своих желаний.

   Тюфу – вжик - труп - бытовуха.

   Ледов мог продолжить и без труда сломал бы ей шею, потому что старушка все еще находилась в его руках, удерживаемая за то, что у нее называлось волосами, но для этого требовался маломальский расчет. Хотя бы определить, в каком направлении вращать голову. А это - уже сознание. Работа, которую нужно спланировать и которая с планами Ледова не сочеталась.

   Ледов не ожидал подобного вероломства и был ошарашен, но постепенно стал осознавать, зачем бабушка вздумала плеваться. Она провоцировала его на драку хладнокровно и расчетливо, как если бы разыгрывала шахматную партию. Ее крик невозможно было назвать человеческим. Вопль, мольба о помощи, визг и стенания, усиленные замкнутым пространством были настолько громки, что наверняка их услышали жители соседних подъездов. Бабушка же ломала комедию, изображая нечеловеческие страдания, выпрашивая жалость. Ледову действительно стало ее жаль, и чтобы показать всю безысходность ее замысла, он приказал:

- Кричи громче.

   Так устроена человеческая натура, что если в подъезде кричат «убивают!», а именно так описывала старушка то, что с ней происходит, немногие решатся прийти на помощь. Те же смельчаки, которые все-таки отважились присоединиться к их компании, никак не хотели вызывать милицию. Узнав, что их пытаются привлечь в свидетели, они совершенно теряли к происходившему интерес, а когда одна из трех выглянувших женщин спросила:

- Саш, ты кого поймал?

Старушка окончательно скисла.

   Она и понятия не имела, что Ледова в подъезде знали, как истребителя бомжей, а соседка очень напоминает последнего даже в хорошую погоду.

   Ледов отпустил ее и уже не слушал, что она плетет прибежавшим на крик, потому что тоже устал от неумной комедии.

   Ледов хорошо усвоил, что если человек разбирает завал, идет на освобождение заложников или торгует на рынке, у него нет права быть трусом. Он не должен допустить малодушия, потому что в первом и втором случае погибнут люди, в третьем, он просто потеряет деньги. Эту истину придумал не Ледов, и от этого она не хуже и не лучше.

   А Ледов? В апреле 2005 года его депозит уменьшился на 50 долларов, и больше он не играл на Форексе. Он больше не находил в себе сил рисковать деньгами, да и многие вещи казались ему более реальными. В частности он больше не думал, что у него есть друг, жена или жизненная опора.