Череда дел, ничего нельзя выпустить из рук, механический истуканчик – обязательная принадлежность кафедры. Иногда хочется снять халат, одеться, тихо уйти и не возвращаться. Все равно – разве что чуть большая горстка пепла…
Самое страшное – поддаться одиночеству, потерять чувство локтя. А нужно держаться. В эти минуты бесценна поддержка учителей.
Ленинград. 1941 г. Начало. войны. Стремительное наступление немцев. Формирование блокады города уже к сентябрю.
Знакомая моим родителям семья учителей – Алексеевых– Фельснер (мать – Елизавета Михайловна, лет 60, в 20 – 30-е годы соратница Н. К. Крупской в системе детских коммун, ее дочь – Мария Сергеевна, 38 лет, и Мариичка – внучка, 3 класс). Они жили в доме на Кировском проспекте.
В городе введено военное положение, начались бомбежки и обстрелы. Эвакуация затруднена: железная дорога на Москву уже перерезана. Приходит сообщение о гибели их родственника в боях за о. Ханко в Финском заливе. Сгорели бабаевские склады с продовольствием, город стоит перед голодной осенью.
Но еще формируются и уходят составы через Волхов на Вологду и дальше, на Урал. Вывозятся дети целыми школами. И в их школе объявлен сбор. Мария Сергеевна с группой учителей организует погрузку в эшелон 200 детей – от 7 лет и старше, большинство из них – без родителей, ушедших на фронт. Выезд с Финляндского вокзала в теплушках. Бомбежки в пути. В вагонах буржуйки, кипятится вода для приготовления еды, для мытья детей и стирки. Едут медленно. На станциях по распоряжению органов Советской власти им выдаются продукты, главным образом картофель и хлеб. В вагонах, на нарах, – неунывающие дети. Они еще не всё понимают, только все время есть хотят.
Станция назначения – г. Молотов (Пермь). Размещение в школах. Организация учебного процесса. Учителя поселены в учительских, в подсобках. С одеждой плохо – успели взять только самое необходимое. Жизнь на карточки. Связи с Ленинградом нет, все переживают, как там. Новых эшелонов уже нет: блокадное кольцо сомкнулось. Но люди сплотились (ленинградцы!), многое делается сообща, как в единой семье, никому не дают ослабеть, берегут детей, они – самое главное. Вся страна тогда, зимой с 1941 на 1942 г., жила, сжав зубы, физически ощущая бомбежки и голод Ленинграда. Вывезенные дети – различных национальностей, но никто не делал никаких различий, это было бы дикостью. Джамбул писал: «Ленинградцы – дети мои!»
Учебников не хватало. Писали в тетрадках, сшитых из газет. Писали чернилами из непроливаек. Урок географии в 3 классе, в конце октября, ранним утром, в школьном дворе: «Повернитесь, дети, лицом к солнышку!» Повернулись. «Утром солнце на востоке. Это – восток, там Сибирь. А за спиной у вас – повернитесь кругом – запад, там Ленинград, там фашисты! Днем солнышко переместится и будет указывать уже на юг, там – Москва, там Сталин, там Волга…».
