Темпы приближения к этому рубежу будут зависеть не от корректировок реформы, а от величины еще не съеденных запасов в погребах, еще не проданного добра, от способности большинства остановить погром.
Пройдет немного времени, и власть, которая уже и сейчас – не власть, оторвется от реальных процессов, выродится, вырвется за рубеж с награбленным. Все это может не потребовать насилия: «могильщики побросают лопаты». Но может потребоваться и насилие. Тогда дело будет плохо.
А пока… Беды моего младшего брата естественны: еще четверых из семи, рожденных при социализме, нужно вырастить психологу детского дома… Но и средний брат – за 1,5 года до пенсии, главный оптик НИИ, оставлен без заработка и живет, как придется. В котельную устраивается. Мы – пенсионеры – пока работаем. Но могут и попросить. А покуда, мой знакомый школьный библиотекарь подбирает падающих в обморок голодных детей и отпаивает их в библиотеке сладким чаем. Этим детям и в голову не приходит, какая сила их окружает в еще не списанных, но уже не рекомендуемых к чтению книгах «Как закалялась сталь», «Молодая гвардия», «Чапаев», «Солдатами не рождаются». «Точка возврата» еще не пройдена. Нужна общенациональная воля, чтобы удержать страну от падения и укрепить ее.
* * *
Январь. 18-го умерла сестра Ольга – блокадница, не дожив немного до дня снятия блокады Ленинграда. 26 января прочел на утренней конференции стихотворение Виктора Матвеева. Я – ленинградец. Это мое право, и я им воспользуюсь, несмотря на душевную боль ельциноидов.
Взят предательством без боя город доблестной судьбы.
Деды бились как герои, внуки сдались как рабы.
Партмутанты гонят палкой в новый ад толпу «совков»,
А блокадники – на свалку едут снова без гробов.
Все ж не голод здесь виною, старикам не привыкать,
– За державу сердце ноет, боль не может удержать…
Кто бы мог подумать? Кто бы? Город, Родину спасти,
и в конце – на крышку гроба в кошельке не наскрести.
Мрут спасители Отчизны, чтоб на подлость не смотреть:
Стала смерть дороже жизни, но зато честнее смерть.
Скромным гробом «красных гадов» власть согласна поощрять:
Без участников блокады легче подвит отменять.
А покамест, как в насмешку, как кощунство на костях,
У блокадных рвов повешен трех цветов торговый флаг!
А покуда, как в издевку, всем деяньям вопреки,
Дважды в год на Пискаревку ездит власть покласть венки.
Мчат иуды в лимузинах поле скорби потоптать,
Навестить с пристойной миной гнусно проданную Мать.
