— У этой, как вы выразились, привередливой жены были тяжелейшие роды.
— А, вот почему она разыгрывает роль леди Макбет, а Кев бегает вокруг нее, как глупец, не так ли?
— Вы говорите глупости. — Линн отвернулась, понимая, что, вступая в спор, играет на руку Дивайну. Но она была расстроена вспышкой Кевина и обижена его отказом говорить с ней.
— Почему же, — усмехнулся Марк Дивайн. — Он вскакивает ночью, когда заплачет ребенок, меняет пеленки, делает все, что должен делать мистер Совершенство.
Линн не могла сдержаться.
— Как я полагаю, вы считаете, что все это работа, которую должна выполнять Дебби?
— Почему бы и нет? Она — мать, не так ли? Это ее ребенок.
— Их ребенок.
— И все же она — мать.
— И она больна.
— А-ах!
— Вы — бессердечный ублюдок.
— Факты! Разве бессердечно оперировать фактами, а? Она знала, на что идет. Если бы ей этого не хотелось, она должна была продолжать глотать таблетки. — Дивайн встал со стола. — Вот как обстоят дела, не правда ли? — Он подошел к ней с лукавым выражением на лице. — Ведь вам нечего бояться, когда прикатит на своем велосипеде ваш любовник. Конечно, при условии, что вы не забываете принимать таблетки…
Линн занимала прекрасную позицию, ее вес был сбалансирован, правое плечо резко отошло назад… звонкая пощечина развернула и резко отбросила Дивайна назад.
На сразу побледневшем лице Дивайна ярко засияли четыре красных слегка раздвинутых пальца.
— Ты!..
— Стоп! — закричал Резник, распахивая двери своего кабинета.
— Эта сука, она не…
С поразительной скоростью Резник подбежал и встал между ними. Его ладонь твердо уперлась в грудь Дивайна.
Он не раз видел, как Дивайн пробивался через стенку игроков в регби, и у него не было никаких иллюзий относительно его способностей и того ущерба, который он может нанести, если ему представится такая возможность.
Патель стоял с правой стороны Марка, готовый, если понадобится, сразу схватить его за руку. Глаза Дивайна горели болью и яростью, из приоткрытого рта толчками вырывалось хриплое прерывистое дыхание.
— Оставим это, — произнес Резник.
— Нет… — Сопротивление, которое испытывала ладонь Резника, не уменьшалось.
— Остановимся на этом.
Дивайн сделал неловкий шаг в сторону и столкнулся с Пателем. Резник последовал за ним.
— Вы видели, эта тупая корова…
— Дивайн!
— Что?
Резник смотрел ему прямо в лицо… пять, десять, пятнадцать секунд. Затем он медленно опустил руку, медленно отступил назад. Дивайн проводил инспектора злым взглядом. Лицо его горело, и ему очень хотелось хотя бы ненадолго приложить к нему ладонь, но он не хотел доставлять Резнику такого удовольствия. Ни Резнику, ни кому-либо из них.
