Олив с самым умоляющим видом подняла глаза на родителей.
– Можно нам их оставить? Я буду следить, чтобы они не ходили в библиотеку и в вашу комнату. Они все очень смирные. – Она помедлила, сразу вспомнив о Харви. – Ну, почти все.
Мистер Данвуди посмотрел на жену.
– Как ты считаешь, любовь моя? Мне кажется, что ответственность для Олив будет полезна. И дом у нас такой большой…
Миссис Данвуди шмыгнула носом, потом посмотрела на светящееся надеждой лицо Олив и вздохнула.
– Ладно. Видимо, мне придется просто сделать укол от аллергии.
С энтузиазмом обняв родителей, Олив поспешила наверх сообщить котам радостные вести.
Мистер Данвуди опустил на жену влюбленный взгляд.
– Спасибо, милая, – сказал он, подняв ее руку и целуя пальцы. – Моя любовь к тебе – словно монотонно возрастающая функция времени.
Миссис Данвуди чихнула.
Олив, Горацио, Леопольд и Харви, между ушами у которого красовалось потрепанное белое перо, стояли в коридоре второго этажа.
– К чему перо? – шепнула Олив.
– Сирано де Бержерак, – сухо ответил Горацио.
Девочка оглядела картины. Все они казались теперь какими-то более дружелюбными – точнее, все, кроме двух: пустого портрета в лиловой спальне и пейзажа с темным лесом, на котором появилась женщина с растрепанными волосами и очень кислым лицом.
Олив постучала по уголку рамы, и полотно с лесом качнулось туда-сюда на крючке, как совершенно обычная картина.
– Разорви меня снаряд, сдвинулась, – удивился Леопольд.
Олив медленно сняла тяжелую картину со стены. Госпожа МакМартин не шелохнулась, но, казалось, стала глядеть еще мрачнее.
Четверо товарищей вынесли полотно на задний двор. Олив положила картину на влажную от росы траву и принесла из сарая лопату. Харви весело приступил к работе – земля из-под его лап так и полетела во все стороны. Леопольд руководил, а Горацио сидел чуть поодаль, чтобы не запачкать случайно свой роскошный мех.
Когда яма достигла нескольких футов в ширину и глубину, девочка плотно уложила туда картину. Госпожа МакМартин продолжала испепелять их взглядом. Олив ссыпала в яму первую горсть компоста, и вскоре картина совершенно скрылась из виду. Когда яма наполнилась до краев, коты побродили по мягкой земле и аккуратно утоптали ее, покрыв круглыми отпечатками лап.
– Вот и все, – с облегчением объявила Олив. – Готово.
– Отлично, мисс, – с достоинством кивнул Леопольд. – Победа за нами.
– En garde! – вскричал Харви и прыгнул за кузнечиком.
Горацио подмигнул Олив, а потом принялся вычищать землю из своей шубы.
