Я не оправдывалась, но и скрывать правду смысла не видела.
- Какой кошмар! - переполошилась Мадам. - Зачем же вы пошли в магазин ночью? У нас такой район нехороший, всего несколько приличных домов, а в остальных живет всякая рвань и пьянь.
Вопрос мне понравился. Действительно, зачем я пошла в магазин ночью? Чтобы не суетиться рано поутру.
Я ведь собиралась купить продукты днем, но Алена меня не пустила. А потом нужно было ждать вас всех по очереди и обслуживать горячим питанием, причем каждого - по отдельному меню, потому что одни метут в три глотки, другие худеют, третьи оздоравливаются и омолаживаются, а у Главного Объекта, помимо больного сердца, имеется еще и больной желудок.
А мизансцена-то была прелестной! Я стою посреди просторной прихожей и держу одной рукой сумки, которые ввиду их испачканности нельзя ставить на пол, другой придерживаю за ошейник Аргона, стремящегося к теплу и уюту бежевого ковра в гостиной. Наталья громко и возбужденно разговаривает со мной. Великий Слепец сидит в двух метрах от меня и не отрывается от газеты.
Дениса не видно - наверное, сидит за компьютером в своей комнате. А вот Алена стоит тут же, за спиной у матери, прислонившись к дверному косяку, и насмешливо смотрит прямо мне в глаза. Особенно мне понравилось выражение ее лица, когда Мадам заверещала, что мне следовало бы сходить в магазин днем, когда девочка пришла из школы. Ух, какое это было выражение! Жаль, что я не Франсуаза Саган, у нее такие описания очень яркими получаются.
- Ты слышишь, Паша? - Наталья обернулась к мужу и попыталась разговаривать с ним через газету, надежно укрывшую его лицо. - На Нику напали возле нашего супермаркета. Ужас!
Газета слегка шевельнулась, но не более того.
- Надеюсь, это не помешало вам купить мне кефир? - вежливо спросила Алена.
Не помешало, - так же вежливо ответила я, пытаясь одной рукой удержать сумки, а другой запихнуть Аргона в ванную и при этом ничего не испачкать.
Никому из присутствующих, разумеется, и в голову не пришло мне помочь и взять либо сумки, либо собаку. Ну конечно, Мадам вся в кремовом, дщерь вся в надменности, Гомер весь в заботах о судьбах внешней политики страны. Мадам, однако, надо отдать ей должное, вдруг спохватилась:
- Алена, ну как не стыдно, с Никой такое случилось, а ты про кефир спрашиваешь.
- Не нужно по ночам из дома выходить, тогда ничего не будет случаться, - ответила та и ушла к себе.
Ну что ж, резонно. С этим не поспоришь. Вот сучка, а?
