. Как в таких условиях избежать превращения интеграции в бесперспективную – это надо подчеркнуть – попытку подчинения России Западу? Как выстраивать отношения между географически расширившимся, изменившим свою структуру (от моно– к биполярной) западным обществом и страной, хотя и крупной, но уступающей США и ЕС, коллективному Западу уже сейчас в десятки раз по величине валового внутреннего продукта, сумме военных расходов и многократно – по численности населения?
>23Попытка разобраться в этом вопросе приводит к необходимости исследования соотношения между двумя потребностями России XXI в.: с одной стороны, стремлением утвердить свою обновленную идентичность и, с другой стороны, необходимостью не только экономической, но и более широкой – социальной и политической – интеграции с наиболее продвинутой частью современного мира – международным обществом, проще говоря – Западом.
Прежде чем сосредоточиться на проблеме российско-западных отношений, необходимо разобраться в феномене современного Запада, его генезисе как политического образования. Для целей нашего исследования особенно важно проследить эволюцию «мирового Запада» на протяжении XX в.
Феномен политического Запада
ПЕРВОЙ СОВРЕМЕННОЙ ИНКАРНАЦИЕЙ политического и стратегического Запада>24 стала англофранцузская Антанта, основанная в 1904 г. Этот союз отличался от других коалиций европейских держав несколькими важными особенностями. Во-первых, Антанта знаменовала «вечный мир», положив конец исторической вражде между двумя великими державами Европы и постоянными соперниками – Англией и Францией. Присоединение России к этому союзу еще более укрепляло дружественные русско-французские отношения и создавало условия для урегулирования русско-английских противоречий на Среднем Востоке и прекращения Большой игры на основе признания сторонами статус-кво>25.
Во-вторых, Антанта была первым военно-политическим союзом преимущественно демократических государств, объективно противостоявшим союзу государств авторитарных (хотя, разумеется, это противоречие совсем не являлось причиной Первой мировой войны). Россия здесь стояла особняком: царский режим был гораздо ближе к политическому режиму Османской империи, двуединой австро-венгерской монархии и кайзеровской Германии, чем к парламентским демократиям Англии и Франции. Тем не менее членство России в Антанте объективно усиливало стимулы к расширению представительного правления, учрежденного манифестом Николая II от 17 октября 1905 г.
