Я не спеша потягивал свой напиток, продолжая методично ощупывать глазами присутствующих, и вдруг наткнулся на Лаки и Буллита. Дети сидели за столиком с двумя мужчинами и о чем-то оживленно болтали. Вернее, болтали мужчины и Буллит, а Лаки сидела тихая и молчаливая. Это что же получается, Анна отпускает своих малолетних детей на ночь глядя в подобные заведения? И это тоже одна из тех вещей, которые "приняты" в этой странной деревне? Да, пожалуй, я не зря остался, здесь, кажется, есть немало занятного.
- Я вижу, в вашем заведении даже дети находят себе занятие, обратился я к бармену, сосредоточенно протиравшему высокие стаканы. - Неужели их родители не беспокоятся?
Бармен на мгновение поднял на меня глаза, слегка улыбнулся и тут же вернулся к прерванному занятию.
- У нас безопасно, никто не причинит вреда детям.
- В вашей деревне так любят детей? - уточнил я.
- Детей Анны - да. Их никто никогда не тронет. Это невозможно.
Хм, загадочный ответ.
- А других детей тронут?
- Детей не трогают. Если с ними что-то происходит, то это судьба.
Еще загадочней. Или у них тут все бармены - философы?
- А почему детей Анны любят и не трогают? - продолжал приставать я. - Они что, особенные?
- Дети Анны - это дети Анны, - произнес бармен, не отрываясь от стакана. - Они неприкосновенны. Это закон.
- И кто придумал этот закон?
- Его никто не придумывал. Он был всегда.
Пока я озадаченно переваривал формулировку, бармен отошел к другому концу стойки и вступил в беседу с каким-то посетителем. Формулировка оказалась совершенно несъедобной, никакое усилие мысли не могло выработать фермент, чтобы усвоить ее, и я слез с высокого стула и стал пробираться к столику, за которым сидели дети.
- Привет, - сказал я, кладя руку на плечо Буллита. Мальчик вспыхнул, резко скинул мою руку со своего плеча, но потом поднял голову и миролюбиво улыбнулся.
- Здравствуйте.
- Добрый вечер, Лаки, - обратился я к его сестре.
- Добрый вечер, - тихо откликнулась девочка.
- А где Акси и Эспера? Дома остались?
- Акси в другом заведении, ему с нами неинтересно. А Эспера у Марии сидит, она вообще с нами почти никогда не ходит, - негромко пояснила Лаки.
- Мария? Кто это?
- Наша соседка. Мы живем в одном доме, только у нее вход с другой стороны. Эспера любит у нее сидеть.
- А вы, выходит, не любите? - зачем-то спросил я и тут же поймал себя на том, что начинаю разговаривать с детьми Анны менторским тоном недовольного учителя. Так не пойдет, надо сдавать назад.
