Русские истории | страница 4
Или это холодной тьмой —
окаянный тридцать седьмой?
Он у каждого века свой,
если даже век золотой…
Помню похороны отца.
Мы с ним ссорились без конца.
Лей поболе свинца в словца —
лишь бы не потерять лица…
Провожатые вразнобой
сокрушались, что молодой.
Я внимал, головой кивал,
а душою – не понимал.
Но всё менее мне пути
до его сорока пяти…
А как маму мою несли,
не хватило ей там земли,
и лежит от него вдали,
и растут над ней бодыли…
На погосте трава густа,
есть в ограде ещё места —
для себя, а не для меня
припасла их моя родня.
И расти мне в земле иной
новой веткою корневой.
Над Печорой?
Двиной?
Невой?
II
Поубавилась ныне Россия —
коренные да некоренные…
Сколько ратников пьют стременные,
сколько путников на посошок —
так пласты шевелит временные
и волосья иной корешок.
Если он до нутра доберётся,
всё расколется да распадётся —
московиты да нижегородцы…
Как свою ни вынашивай спесь,
из-под всякой земли отзовётся
чудь, земигола, меря иль весь.
Да и сами, сойдясь именами,
мы доныне живём племенами.
И иными когда временами
мы от лучших времён далеки,
кто поможет хотя бы словами?
Корешки, свояки, земляки…
Но куда инородцу податься
и какому народцу поддаться,
за какие колодцы сражаться,
а какие оставить навек?
Где бедою понудишься – братцы! —
и откликнется хоть человек?
Кто, на торную глянув дорогу,
за обитые сталью ворота
перехожему вынесет воду
и не справится, чая вреда:
а какого ты племени-роду
и какого явился сюда?..
В экипаже, по сути, убогом,
упираясь горбом или рогом,
по чащобам, степям и отрогам
материк опоясавших гор
по ухабистым русским дорогам
я изрядно резины истёр.
И в земле золотой или медной,
замечательной и незаметной,
изработанной и заповедной,
в суете городской и в глуши
и закатной порой, и рассветной
не встречал неприветной души.
Спелых яблок на тракт выносили,
невысокую цену просили,
кто, откуда, куда – вопросили
не однажды, а всё не за страх —
любопытствующих не судили
никогда ни Христос, ни Аллах…
Не во многом расходятся правды
у неверных и басурман.
Воды Калки и воды Непрядвы
воедино смешал океан.
И единая нам основа
на грядущие времена —
коль не воинство Пугачева,
так Отечественная война.
И когда, выходя на дорогу,
мне потомок ордынских татар
вдруг воскликнет: «Аллаху акбар!»,
я отвечу ему: «Слава Богу…» —
чтобы в утро лугами росными
не дымами плыла заря,
чтобы яблони медоносные
не ломились плодами зря…
III
Но и впрямь: что нас гонит и гонит
в неизведанные пути?
Отчего изнывает и стонет
неприкаянный дух взаперти?
Отчего, только вскроются реки