Между прочим, по сравнению с нашими российскими поездами, полки автобуса показались мне вполне чистыми. К тому же покрыты они были не прилипающим к телу дерматином, а синим бархатом. От попутчиков можно отгородиться занавеской.
Автобус, наконец, трогается и потихоньку выезжает из Панаджи, столицы Гоа. Здесь этот город называют Панджим. Я лежу и смотрю в открытое окно на проплывающие мимо бесконечные лавки и магазины с сувенирами, одеждой, фруктами, кувшинами, мебелью. Представьте, что вы едете по бесконечному универмагу на автобусе. Закатный темно-розовый свет играет в резных деревянных фигурах индийских богов, выстроенных шеренгой вдоль дороги. Автобус движется вдоль всего этого ассортимента настолько медленно, что кажется, можно успеть что-нибудь купить. В нужных местах он останавливается, под окнами сразу скапливаются продавцы простыней и выразительные нищие. Один из них сидит с протянутой рукой у входа в автобус, словно контролер. Я кидаю в окно монету. Нищий подбирает ее в пыли, прячет в карман и бросает на меня суровый взгляд.
Я специально купил два билета, чтобы не делить ни с кем двухместную полку, и теперь, когда совсем стемнело, лежу на широкой мягкой кровати и смотрю на яркие звезды Ориона и сияющий Сириус.
Свежий ночной ветер врывается в открытое окно, завораживая букетом тропических запахов, и треплет занавеску.
Автобус поворачивает, Орион уплывает вправо, появляются Телец с Альдебараном и желто-красным Марсом. Еще один поворот – купол планетария кружится в обратном направлении, являя взору невидимый в Москве Канопус.
На остановке автобус наполняется новыми пассажирами. Шустрый кондуктор трогает меня за ногу, показывая, что нужно подвинуться и освободить одно место. Какой-то индус уже уверенно уселся рядом со мной. Я показываю кондуктору билеты и сгоняю индуса с полки. Выражаю свое решительное «ноу».
Через час – еще одна остановка. Можно прогуляться, поесть в кафе. Все пассажиры выстроились в очередь в туалет в тесном коридоре на втором этаже. На стене черным фломастером корявыми буквами написано «Toilet» и нарисована фигурка страдающего энурезом человечка. Кабинки находятся на террасе с внешней стороны здания, за углом от меня. Я вижу, что у каждого, кто заворачивает за угол, на лице возникает изумление. «Неужели туалет настолько страшен?» – думаю я.
Наконец, подходит моя очередь. Я захожу за угол и тоже застываю с открытым ртом. Передо мной небольшой темный двор, за которым, словно видение из сказочного сна, стоит огромный, подсвеченный в ночи разноцветными огнями красавец-храм.
