— А это... источник любви, — однажды оповестила их Варвара, вжившаяся в роль гида.
— Источник чего?! — поначалу не поняли оба экскурсанта.
Потом они догадались, и Иван не замедлил ответить.
— Ах-х... — выдохнул он, театрально прикрыв рукой глаза, — так вот он какой...
Мишка прищурился и даже нагнулся, всматриваясь в полумрак под скалой.
— Это... вот это, что ли?
Внутреннюю стенку камня разделяла надвое узкая длинная трещина. Из нее несильным, но заметным ручейком сочилась вода. Она была довольно мутной или казалась такой, потому что стекала по склизкой, шершаво-рыжей поверхности.
— Этой весной что-то произошло, и источник ожил, — продолжала Варвара.
— Он что, высох?
— Раньше это был целый ручей, тому есть исторические свидетельства... Он появился сразу после той истории с молодым графом, и целый век из него пили те, кто хотел полюбить... Потом он, конечно же, захирел, как захирело здесь все с потерей хозяев, и совсем пересох... Помнишь, Вань, ведь его не было?
— Точно, не было, — уверенно подтвердил Иван.
Правда, твердо уверен он был лишь в том, что никогда не обращал на это внимания. Но не все ли равно? Он подтвердил бы тогда что угодно, ибо день ото дня все больше убеждался в талантах своей сообщницы.
— А теперь видите?
— Видим. И что?
— По легенде, тот, кто выпьет этой воды, обретет любовь.
— Ну!! — обрадовался Иван. — Так ведь это как раз то, что нам нужно!
Он даже потер руки от предвкушения подобной перспективы.
А Мишка недоверчиво спросил:
— Да кто ж ее выпьет?
— Ну, для начала — ты.
По виду Варвары нельзя было понять, шутит она или нет. А потому Мишка на всякий случай огрызнулся:
— Еще чего?! Пей сама...
— А я уже пила. В июле.
— А-а-а-а... — многозначительно-насмешливо протянул Мишка.
Он замолчал, и правильно сделал. Выражение лица Варвары не предвещало ничего хорошего, они оба это заметили. Поэтому Иван, продолжая спектакль, воскликнул:
— Ну а я выпью! Всю жизнь мечтал испытать настоящее чувство!
Он подошел к скале и смело подставил руки под тонкую холодную струйку. В последнюю секунду, перед тем как отхлебнуть из ладоней, он поднял лицо. Мишка смотрел на него с неподдельным испугом, а на Варином тонком лице сияли глаза совершающего обряд друида. И коснулся губами влаги, которую держал в руках.
Вкус у воды был неожиданным и до того странным, что Иван непроизвольно вздрогнул. И еще с полминуты в животе у него что-то дрожало, пока он мужественно улыбался, говоря Мишке:
— Вкусно! Теперь ты. Я выпил — и ты пей!
