— У меня мурашки от этого места.
Я огляделся, и вынужден был признать, что излучина Сэд-дог-ривер была довольно пустынным местом. Буб заглушил двигатель вертолета, и тишина была подавляющей. Сама речка Сэд-дог была настолько мелкой, что почти не журчала, птицы на деревьях не пели. Всё, что я мог слышать, — лишь шелест ветра в ушах. Ворона слетела вниз, уселась на круглую спинку стула и, наклонив голову, уставилась нас, но не каркала, и вскоре снова улетела.
У меня было тревожное чувство, что кто-то подошел ко мне сзади, и очень близко стоит, уставившись на меня.
— Пойдем, — сказал Джерри. — Мне действительно нужно выпить.
Когда мы возвращались к вертолету, Джерри споткнулся.
— Ты опять делаешь это неправильно, — сказал я ему. — Сначала нужно напиться, а потом падать.
— Черт, споткнулся обо что-то.
Он вернулся и пнул ногой пучок травы. Потом неожиданно присел на корточки, достал из кармана складной нож и начал копать.
— Что там у тебя?
— Какая-то ручка.
Он продолжал отбрасывать куски дерна, пока, наконец, не показался прямоугольный металлический ящик с ржавой металлической ручкой. Он потянул за нее, потянул снова, и, наконец, ему удалось высвободить ящик.
— Потерянное сокровище Сатаны с Сэд-дог ривер, — объявил он. — Ладно… глянем, что здесь.
Ящик была заперт, и замок сильно заржавел, но Буб нашел длинную отвертку и после долгого пыхтения и обильного мата, нам удалось взломать крышку. Внутри была коллекция костей, аккуратно завернутая в мягкую серую ткань; семь стеклянных баночек, содержащих какие-то порошки; и пять почерневших колокольчиков. Джерри поднял одну из стеклянных банок и вгляделся в сделанную от руки надпись. «Прах Человеческий».
— Это что, магические причиндалы? — сказал Буб.
— Похоже на то. Вы когда-нибудь слышали о Сатане с Сэд-дог ривер?
— Я рос не в этих краях. Родом из Орегона я. — покачал головой Буб.
— Предполагается, что он жил в этой хижине. Убил двадцать семь детей, отрезав им головы.
— Ни хера себе.
— Давайте выпьем. — сказал Джерри и закрыл ящик. — Я считаю, это может кое-чего стоить. Кто знает, может городской музей Розо заинтересуется в покупке.
— Ты так думаешь? Они даже говорить не хотят о том, что произошло в ту ночь, уж тем более вспоминать.
Мы взяли старый ржавый ящик в Розо и показали его Джону Шуксу.
— Ну вот, — сказал он, перебирая её содержимое с нескрываемым торжеством. — Говорил я вам, что это не россказни.
Альма Линдемут сморщила нос от отвращения.
