В это время ворота отъехали, и я увидела двух людей в странных костюмах, похожих на скафандры.
— Стой смирно. Сейчас чистильщики время заморозят.
— Что сделают?
Эти типы в скафандрах что-то сотворили с воздухом, с миром. Вот мы стоим, на противоположной стороне улицы тоже стоят люди и пялятся на прыгающую скамейку, которая сделала круг вокруг парка, посбивала словно кегли еще нескольких человек. Еще трое у парка, снимают все это безобразие на телефон, хозяин собаки матерится, а пес, радостно визжит рядом со скамейкой и прыгает почти синхронно с ней. «Подружились уже» пронеслось в моей переполненной всеми этими невероятными событиями голове. А в следующее мгновение, все эти люди застывают. И остаемся только мы с Федькой, и девочка, которая материализовалась перед нами, как предыдущие двое.
— Вы чего на путях стоите? Федька, ты опять накосячил?
— Я случайно, — надулся парень.
— Представляю, что может быть, если ты сделаешь что-то намеренно. Учти, если нас заставят за тобой убирать…
— Не надо, меня и так наказали.
— Сколько содрали?
— Пятьдесят.
— Ух, — просвистела девушка, — Не хило тебя.
— Я эти чертовы баллы полгода копил.
— Сочувствую.
Смысл этого странного разговора от меня ускользнул, как и все происходящее дальше. Типы в костюмах вернулись за ворота, а сирена опять активизировалась.
— Внимание, время на чистку четырнадцать минут пятьдесят восемь секунд.
Из ворот вышли несколько юношей и девушек. Осмотрелись, разделились и пошли к застывшим людям.
— Что они делают?
— Память стирают. И внушают что-то другое, — ответила девушка, — А ты собственно, кто? Я тебя не знаю.
— Я — Эля, — решила представиться. Думала, одного имени, как с Федей будет достаточно, но девушка была более подозрительна и дотошна.
— Что ты здесь делаешь? И почему не застыла вместе со всеми?
— А должна была? — вмешался Федор.
— Ну да. Она человек, не видишь что ли?
— Если бы была человеком, не видела бы нас.
— Логично, но непонятно. Так кто ты говоришь?
— Никто. Я просто мимо шла. Правда.
— Мимо шла, и на наши пути наткнулась, — еще более подозрительно проговорила она.
— Да ладно, Варь. Ты же сама говоришь, если не застыла, значит одна из нас, — вступился за меня Федор.
— Она чужачка. Это дело инквизиции.
— Спятила совсем?! — прошипел он и понизил голос, — Я не собираюсь их звать. Они же психи.
— Еще большие, чем вы? — воскликнула я, не подумав.
Оба замолчали и посмотрели на меня.
— Ты, как хочешь, а мне неприятностей на сегодня хватит. Я не собираюсь оправдываться перед особым отделом. Мне и так объяснительную писать ректору.
