– Многие мужчины чувствуют себя не очень комфортно, сталкиваясь с подобными… обычаями двадцать первого века.
Услышав типичное для Рафаэля замечание, Бет фыркнула:
– Я не буду возражать, если в следующий раз ты пригласишь меня.
– Следующий раз? – Неужели она планирует сделать такие обеды правилом, а не исключением? И ему придется каждый день сражаться с эрекциями вроде той, что продолжает мучить его сегодня? – Думаю, у твоего бойфренда появится реальный повод для недовольства, если мы снова пойдем куда-то вместе.
– У меня нет бойфренда, Рафаэль, – призналась Бет, когда они вышли на улицу.
– Ты придумала это, чтобы меня позлить.
– Почему я должна была предположить, что это имеет для тебя какое-то значение?
Рафаэль задумался о том, почему неопределенность в вопросе личной жизни Бет не давала ему покоя, и его раздражение усилилось.
– Необходимость наводить об этом человеке справки доставила бы мне много лишних хлопот.
– Ты не ответил на мой вопрос, Рафаэль.
У него не было ответа. Во всяком случае, такого, который он мог бы счесть приемлемым для Бет и для себя самого. Его физическая реакция на Бет вчера – и сегодня при воспоминании о вчерашних событиях – доказывала, как сильно он желал эту женщину. Но теперь к вожделению добавились человеческая симпатия и уважение к ее интеллекту – слишком много эмоций там, где не должно быть вообще никаких, кроме чувства долга и ответственности.
– Не вижу необходимости так подробно обсуждать твоего бойфренда, раз его не существует.
– Мне было бы любопытно послушать, – разочарованно пробормотала Бет, перекинула ремешок сумки через плечо и зашагала рядом. У Рафаэля вдруг перехватило дыхание от ее близости, запаха легких цветочных духов на коже, к которой ему так хотелось прикоснуться.
– Надо торопиться. – Он постарался, чтобы голос звучал небрежно. – Твой обеденный перерыв почти закончен.
Бет удивилась, насколько незаметно пролетел час в компании умного и красивого мужчины – наверное, потому, что ее сердце начинало биться быстрее, стоило ей посмотреть на него. За этот час она узнала о Рафаэле много нового: его пристрастия, мнения, оценки событий в мире. Теперь она знала, что он читает, какие предпочитает фильмы и театральные постановки, каких актеров любит. Однако он упорно отказывался касаться семейных тем, неважно, о какой семье шла речь – Наварро или его собственной.
Кроме того, за этот час Бет перехватила множество восхищенных женских взглядов, направленных на ее спутника. И это ей совсем не понравилось – даже с учетом того, что Рафаэль, казалось, не замечал, сколько благосклонного внимания привлекает. Он был полностью сосредоточен на Бет и их беседе.
