– А он есть? – На загадочно-неотразимом лице не дрогнул ни один мускул, что окончательно взбесило Бет.
– Не твое собачье дело!
– Как раз мое, Бет. Меня касается все, что связано с тобой. Если в твоей жизни есть мужчина, он должен быть…
– Кастрирован?
– Проверен, – сухо поправил Рафаэль.
– Как ты намерен это сделать? – с вызовом спросила Бет. – Перетряхнешь его жизнь – семью, друзей, место работы, прежние связи – прежде чем решишь, прошел ли он твой персональный тест?
– Пока не знаю. Еще не сталкивался с такой задачей.
– Разве тебе не приходилось проверять женщин, с которыми встречался Цезарь?
– Я не собираюсь обсуждать личную жизнь Цезаря с тобой или с кем-нибудь еще.
Раздражение Бет улетучилось, уступив место обычному желанию вывести Рафаэля из себя.
– Боишься, я расскажу Грейс, каким плохим мальчиком был Цезарь до встречи с ней?
– Бет… – В голосе Рафаэля прозвучал упрек.
– Не волнуйся, я пошутила. Грейс так любит его, что смотрит только в будущее.
– И правильно делает, – твердо сказал Рафаэль и нетерпеливо добавил: – Мы идем в какое-то определенное место или будем бесцельно бродить еще час?
– Я заказала столик у Рональде. Выбрала итальянский ресторан, потому что не знаю ни одного аргентинского. Он очень хороший, редакторы часто встречаются там с авторами.
– Хотелось бы надеяться, ни один из этих редакторов не окажется твоим бойфрендом и не устроит сцену из-за того, что ты пришла со мной.
– Это было бы интересно! – засмеялась Бет.
– Скорее типично для тебя, чем интересно.
Она надула губы:
– Знаешь, замечания вроде этого могут ранить мои чувства.
– Сильно сомневаюсь.
– По-твоему, у меня нет тонких чувств?
– По-моему, ты будешь в восторге, если двое мужчин подерутся из-за тебя.
Бет задохнулась:
– Ты готов побить кого-то за меня?
– Только в том случае, если этот кто-то будет угрожать твоему здоровью.
– Ох.
– А чего ты ожидала? Я совершил ошибку, поцеловав тебя, но это не значит, что у меня появился к тебе личный интерес. – Его тон стал резким.
Бет почувствовала, как жар заливает щеки – от того, что Рафаэль напомнил о вчерашнем, да еще вслух признал это ошибкой.
– А вот теперь ты нарочно говоришь мне гадости.
– Мне кажется, ты хотела услышать что-то в этом роде.
Странно, но в его словах содержалась большая доля истины. Любая реакция со стороны Рафаэля была для Бет предпочтительнее утреннего ледяного молчания по дороге в Лондон. С другой стороны, она совсем не хотела, чтобы говорить ей неприятные вещи вошло у него в привычку, поэтому сменила тему:
