– Готова?
Бет пришлось применить силу воли, чтобы оттащить взгляд от этой ожившей античной статуи атлета-олимпийца. И еще раз, чтобы ответить Рафаэлю ровным беспечным тоном.
– Разве не видишь?
Рафаэль видел, но не мог понять, к чему это она приготовилась. Бет заплела белокурые волосы в косу и облачилась в спортивный костюм, напоминавший его собственный. Самая подходящая форма для тренировочного боя, но идея спарринга приобретала неприличный подтекст при первом же взгляде на пышные округлости груди с торчащими сосками, темными и продолговатыми, как ягоды, под слегка просвечивающей белой тканью топа.
Бет действительно думает, что он будет драться с ней, когда она так выглядит?
– Цезарь ничего не делает наполовину, – заметила девушка, с одобрением оглядывая современные тренажеры: беговую дорожку, гребной симулятор, силовую установку и несколько других приспособлений неизвестного назначения. Центральное место в зале было отведено под татами.
– Не изменяет этому правилу даже в любви, – сухо заметил Рафаэль.
Скидывая шлепанцы перед выходом на ковер, Бет улыбнулась ему:
– Он действительно так сильно любит Грейс?
Рафаэль кивнул:
– В Грейс более чем достаточно женственности, чтобы уравновесить сильный характер Цезаря.
Улыбка сошла с лица Бет. Она почувствовала укол – чего? Ревности, вызванной восхищением в голосе мужчины, который говорил о ее сестре? Какая ерунда!
– Уж не наблюдаю ли я признаки влюбленности в мою старшую сестру? – шутливо спросила она, чтобы скрыть неловкость от мысли, что Рафаэль может быть увлечен Грейс.
– Влюбленность – это для подростков.
Снисходительные нотки в его голосе подсказали Бет, что он относит ее именно к этой категории.
– Тогда это могут быть признаки легкой похоти.
Он поджал губы:
– Что совершенно недопустимо в отношении будущей жены человека, который близок мне как брат.
– Недоступность женщины необязательно является препятствием к тому, чтобы ее хотеть. – Бет внимательно следила за выражением его лица.
– Я не хочу твою сестру! – Резко выдохнул Рафаэль сквозь стиснутые зубы.
– Ого, какой горячий протест!
Рафаэль, прищурившись, посмотрел на нее, отметив злой блеск глаз, слегка приподнятую верхнюю губу и вызывающе вздернутый подбородок.
– Что за удочки ты закидываешь, Бет?
Она пожала обнаженными плечами:
– Хочу понять, как ты действительно относишься к моей сестре. И не стоит ли кому-нибудь предупредить Цезаря о сопернике.
– Тебе, например?
– Да нет же. – Она нетерпеливо тряхнула головой. – Только уж больно Цезарь заносчив. Здоровая конкуренция будет ему только на пользу!
