- Я люблю тебя, дочка.
- Я тоже люблю тебя, мам.
Кладу трубку. Пытаюсь не обижаться на маму, но получается откровенно плохо. С одной стороны я понимаю её. Маме тяжело было бы жить в Дистрикте 12, после того, как не стало отца и Прим.
Но я-то ещё жива! – невольно прорывается внутри меня мой собственный обиженный голос. - Почему она так быстро списала меня со счетов? Почему не захотела остаться со мной? Сейчас. Когда мне так нужна её поддержка. Неужели её боль по умершим оказалась сильнее материнской любви ко мне – живой?
Встряхиваю головой, стараясь отогнать неправильные мысли прочь.
Поднимаюсь на второй этаж. Заглядываю в свою спальню. Пит, укутанный ватным одеялом, спит. Или дремлет. Не знаю. Жар удалось немного сбить. Теперь его морозит. Подхожу ближе, на всякий случай накрываю его сверху ещё шерстяным пледом. Затем забираю с тумбочки пустую тарелку из-под бульона. Хорошо ещё удалось уговорить Пита поесть.
Осторожно трогаю его лоб. Да, жар пошел на убыль. Убираю с его лица небрежно спавшую прядь светлых волос. Незаметно для себя любуюсь Питом: прямым профилем носа, светлыми пушистыми ресницами, жесткими очертаниями губ. И не понимаю. Ещё не так давно мы были с ним очень близки. И он любил меня. Такую, какая я есть. А сейчас между нами пропасть. Спасибо президенту Сноу! Даже после своей смерти он не даёт нам с Питом спокойно жить.
Пит шевелится во сне. Я торопливо иду к двери. Не хочу, чтобы он меня здесь видел.
Мазь удалось найти почти сразу, а вот с травами приходится повозиться. Нужная жестянка отыскивается с трудом. Завариваю настой, жду, когда он остынет, после чего наливаю в небольшую тарелочку мёда и иду к Питу. Он уже проснулся и теперь с интересом наблюдает за мной.
- Мне уже лучше.
- Я рада. Мама сказала, что тебе сейчас надо как можно больше пить и спать. Вот, - протягиваю отвар. – Выпей.
Пит послушно пьёт.
- Знакомый вкус. Моя мама в детстве, когда я болел, поила меня таким же. – Пит замолкает, а затем, слегка теряясь, уточняет. – По крайней мере, мне так кажется.
- Думаю, так и было, - с готовностью отзываюсь я, - мы здесь в Дистрикте 12 этим отваром всегда простуду лечим. Он горьковат. Заешь мёдом.
- Хорошо.
Пит допивает отвар, съедает ложку мёда, протягивает мне стакан. Ставлю его на тумбочку, достаю мазь.
- Так, мама ещё сказала натереть тебе мазью. Спину и грудь. Мазь не щиплет и хорошо прогревает.
Внезапно до меня доходит, что я не знаю, с чего начать. Сам себе спину Пит точно не намажет. Пит, видя мою растерянность, понимающе улыбается, снимает футболку, поворачивается ко мне спиной.
