Слышу звук открывающейся входной двери. На пороге Китнисс. Вид смущённый и виноватый.
- Я тебе ягоды для пирога принесла.
Ставит на стол жестянку, полную моих любимых ягод.
- Спасибо.
Отворачиваюсь. Ничего не могу с собой поделать. Не могу и не хочу её ни видеть, ни слышать.
- Пит, я насчёт вчерашнего, - её голос звучит нерешительно. – Извини, я сглупила. Просто Хэймитч сказал, что я над тобой издеваюсь… Ты молодой парень. Тебе нужен…
Поворачиваюсь.
- Да, Китнисс. Мне действительно много, чего нужно, - понимаю, что мой голос звучит жёстко, но по-другому просто не получается. – Но, боюсь, ты не в состоянии мне этого дать.
- Если ты насчёт этого…ну… того…
Странное ощущение. Для опытной в любовных делах девицы, слово «секс» даётся Китнисс явно с трудом.
- Секса? – услужливо подсказываю я. – Нет, Китнисс. Я не об этом.
- Тогда о чём? – заметно, что она в недоумении.
- О любви и верности, - с невесёлой усмешкой честно отвечаю я. – К сожалению, это именно то, чего ты мне точно уже никогда не сможешь дать. Вчера вечером я в этом убедился воочию.
Я знаю, что не имею никакого морального права предъявлять Китнисс претензии. Ведь, по сути, я ей никто. Но с другой стороны, и сил изображать, что я счастлив и что мне всё равно, что она была с другим – у меня тоже нет. Так что получите и распишитесь Китнисс Эвердин. В конце концов, у меня тоже есть мужское достоинство.
========== 18. До утра... ==========
Смотрю на злого раздражённого Пита и не понимаю абсолютно ничего! Может, это отголоски охмора? Да не… Вроде не похоже. Он же держит себя в руках. Просто злится. Причём очень. На меня. Ещё бы только понять за что? Причин же нет! Я ему фактически в открытую предлагаю себя в жёны, а он… Вот и пойми после этого мужчин! Ещё говорят, что это у нас – женщин – проблемы с логикой.
- Да при чём здесь любовь и верность?! – не выдерживаю, срываюсь я, подспудно соображая, что, кажется, опять несу что-то не то. – То есть я в том смысле, что… Я же вчера… Разве это не одно и тоже?
Брови Пита удивлённо ползут вверх. Похоже, впервые в жизни он реально не знает, что ответить. Пит поднимает испачканные в муке руке вверх, словно капитулирует передо мной, после чего просто молча выходит из пекарни.
Да-а… Дела. Ничего не понимаю.
***
Сижу на скамейке на заднем дворе и всерьёз задаюсь вопросом: есть ли предел женскому цинизму? Если даже Китнисс… Моя Китнисс! Выдаёт такое! Предлагает секс, чётко разграничивая его с любовью. Как дальше жить с этим, откровенно говоря, не знаю. Хуже всего, что ловлю себя на неприятной мысли: у меня больше не получается смотреть на Китнисс прежними глазами. Смотрю на неё, а вижу другую, абсолютно чужую мне женщину. Соблазнительную. Притягательную, но… чужую.
