Последние попытки Эйприл восстановить внутреннее равновесие потерпели полный провал, когда Джек весело улыбнулся и, кивнув в сторону двери ее кабинета, сказал:
— Мне кажется, я смогу помочь вам решить эту проблему. По-моему, Кармен сейчас следует заняться своими обычными делами, а мы с вами зайдем в кабинет и обсудим все детали.
Его слова прозвучали совсем не как вопрос, а как безапелляционное заявление. Потом он повернулся к Кармен и спросил:
— Скажите, письмо, которое вы держите в руках, имеет к этому какое-нибудь отношение?
Кармен молча кивнула, и Джек, протянув руку, выхватил конверт из ее пальцев. Не став читать письмо, он передал его Эйприл и встал со стола.
— Мы разберемся с этим посланием. — В следующую секунду он одарил Кармен одной из своих самых ослепительных улыбок и добавил: — Надеюсь, вы сумеете сами справиться с теми вопросами, которые могут возникнуть в ближайшие несколько минут?
Кармен тут же стала таять, как лед под горячим мексиканским солнцем.
— Si, senor Джек. Нет проблем.
Джек не спеша обошел стол и скрылся в кабинете Эйприл, которая была настолько ошеломлена его поведением, что смогла опомниться только после того, как Кармен слегка толкнула ее ногой в голень. Как смел он вальяжно расхаживать здесь, да еще командовать ее секретаршей! Мгновенно забыв о том, что он предлагал решение почти неразрешимой задачи, Эйприл вскочила со стула и метнула в Кармен свирепый взгляд, хотя прекрасно знала, что это несправедливо. Она и сама не могла устоять перед дьявольски обаятельной улыбкой Джека. От этого она разозлилась еще больше и в ярости бросилась за ним следом.
С усилием подавив в себе желание хлопнуть дверью, она нарочито медленно закрыла ее. Оказавшись в своем кабинете, Эйприл вдруг поняла, что благодарна Джеку за то, что с его помощью она так неожиданно просто вошла в эту комнату, которую они не покидали почти всю сегодняшнюю ночь и в которую она так боялась заглянуть всего минуту назад.
Он сидел на стуле, ближе всего стоявшем к двери, и, подходя к нему, Эйприл с удовлетворением подумала, что на этот раз она будет смотреть на него сверху вниз. Уперев руки в бока, она налетела на него, не дав ему опомниться.
— Кого, черт возьми, ты из себя мнишь? Неужели только потому, что мы… — Она немного растерялась, увидев, как его добродушная улыбка становится плутовской и всепонимающей.
— Потому что мы что?
— Не называй меня так! — Осознавая сейчас, что похожа на сварливую бабу, — ведь он прекрасно знал, как ей нравилось, когда он называл ее «своим сокровищем», — Эйприл несколько смягчила тон. Более сдержанно, но все же выражая свое неудовольствие, она сказала:
