Любовь в этом возрасте растет без ограничений и становится главным принципом бытия, доктриной всей жизни, понятием, которое становится выше всего, все объясняет и над всем главенствует. В любом молодежном движении любовь (либо ее сублимированные формы) занимает главенствующее положение, но особенно мощно гимн любви прозвучал в знаменитом движении хиппи. Не понимая чисто возрастного значения любви, хиппи хотели своей любовью вылечить весь мир.
Многим кажется, что все проблемы этого возраста связаны с любовью; однако правильнее считать, что проблемы возраста связаны с запретом на любовь. Раз уж любовь в этом возрасте – столь неодолимая сила, то лучше с этой силой не бороться, а постараться ввести ее в определенные культурные рамки. А вот препятствовать любви, запирая любвеобильных юношей в казармы или под домашний арест, – это прямой путь к ужасным последствиям – дедовщине, умственным отклонениям и даже лишению рассудка.
Что касается воли, то она находится в определенном противоречии с метаниями возраста, с его бесконечным поиском, с избыточной широтой интересов. Главное предназначение воли, видимо, все же в том, чтобы преодолеть силу притяжения к родителям и попробовать оторваться от семьи. Юноши хорохорятся, храбрятся, и все-таки им страшно уйти из теплого мира родительской опеки. Тут-то и нужна воля. Воля эта еще недостаточно разумна, чтобы они могли спокойно и точно объяснить, почему и куда хотят уйти, но достаточно сильна для того, чтобы можно было уйти, а потому не стоит бороться с этой волей.
Та же самая воля стоит за маниакальным упорством молодежи, проявляемым ею в стремлении противопоставить себя миру взрослых, создать свой специфический молодежный мир. По сути дела, идеи молодежных движений очень точно напоминают любые утопические модели, в которых гораздо больше отрицания, чем серьезного позитива. Юность очень хорошо знает, чем плох старый мир, но очень слабо представляет себе, как построить новый.
К 31 году подавляющее большинство молодых людей окончательно и навсегда прощаются с идеями молодежного мира, с идеями контркультуры, ибо воля наступающего восьмого возраста будет разумной и легко развенчает утопические идеи юности.
Как уже не раз говорилось, девушки лишь внешне копируют возрастные изменения сильного пола, внутренне же двигаются по своей, более замысловатой возрастной траектории. Таким образом, внешне вступая в возраст любовных безумств, девушка не обретает ни мистического мышления, ни любовного горения, ни бушующей гормональной революции юноши. Вместо всего этого у нее очень уравновешенный, очень спокойный реалистический тип мышления, такой же, какой мужчины обретут лишь в седьмом возрасте.
