не хочешь, чтобы Кайл играл у вас на свадьбе.
Ну вот, началось. Мы все избаловали Мелани, когда та была ребенком, особенно папа. Когда мама болела, за сестренок отвечала я, и тогда начинались проблемы. С Лорен было легко. Я могла попросить ее убрать игрушки, и она сразу это делала, но Мелани просто стояла в коридоре, уперев руки в бока, и смотрела на меня. В конце концов мы с Лорен сами все убирали.
– Поверить не могу! Группа Кайла играет довольно хорошо, и он готов сделать тебе такой замечательный подарок, а ты отказываешься? – Прежде чем я успела ответить, Мелани повернулась к Лорен. – Я же тебе говорила, что она будет против.
– Так вы уже обсуждали это?
– Нет. Ну… совсем чуть-чуть. Вчера Мелани сказала, что Кайлу не повредит засветиться где-нибудь, и…
– И ты сказала, что на свадьбе его услышит много людей. Ты сказала, что это будет для него отличной возможностью проявить себя.
Я покраснела, пульс зашкаливало. Мелани хотела использовать мою свадьбу для рекламы своего парня? И эту идею ей подкинула Лорен!
– Я не знала, успела ли Сара нанять музыкантов.
– Не успела, – с нажимом произнесла Мелани. – Ей просто не нравится Кайл.
Сестра смотрела на меня с вызовом, вздернув подбородок, словно ожидала, что сейчас я начну оправдываться. А мне хотелось сказать ей напрямик все, что я думаю по этому поводу: «Он недостаточно хорош для тебя. И уж точно недостаточно хорош для того, чтобы играть на моей свадьбе». Но я посчитала про себя до десяти, несколько раз глубоко вздохнула, а потом сказала:
– Я подумаю об этом, ладно?
– Ну коне-е-е-ечно… – протянула Мелани.
– Она подумает. Правда, Сара? – Лорен посмотрела на меня умоляюще, опасаясь того, что сейчас начнется скандал.
– Ладно. Я, пожалуй, пойду.
Я встала.
– Ты не останешься на кофе?
Я знала, что Лорен хотелось бы, чтобы я посидела с ними в кухне. Тогда все уладилось бы, или мы, по крайней мере, сделали бы вид, что все в порядке, но я понимала, что если услышу еще хоть одно саркастичное замечание из уст Мелани, то взорвусь.
– Извини, но мне нужно отвезти домой Элли. – Я заставила себя улыбнуться. – В следующий раз, ладно?
Не взглянув на Мелани, я вышла из комнаты.
Той ночью я долго ворочалась в постели и в конце концов встала. Чтобы успокоиться, я села за компьютер и составила план на завтра. Первым делом нужно позвонить Лорен и извиниться за свой поспешный уход. Потом я написала письмо Мелани, изложив все то, о чем раньше боялась сказать. Лишь после четырех лет психотерапии я научилась контролировать свой гнев: я считала до десяти, писала людям письма, выходила из комнаты, чтобы остыть. Но Мелани до сих пор умудрялась выводить меня из себя. Она могла заставить меня полностью потерять над собой контроль – за считанные секунды! Просто отвратительно! В такие моменты я чувствовала, что совершенно не управляю своим сознанием. А еще мне было грустно. Я так любила Мелани в детстве! Мне нравилось, что она смотрит на меня с обожанием и снует за мной хвостиком, куда бы я ни пошла. А потом, когда Мелани было четыре года, я потеряла ее на ярмарке. Мы пошли делать покупки, готовясь к Рождеству, и папа велел мне присмотреть за сестренкой, пока он сходит в магазин. Мелани хотелось прогуляться, но я знала, что папа будет сердиться, если мы хотя бы сдвинемся с места, поэтому держала ее за капюшон. И чем крепче я его сжимала, тем сильнее она вырывалась. В конце концов Мелани удалось вывернуться, и она бросилась в толпу покупателей. Следующие двадцать минут были самыми ужасными в моей жизни. Я отчаянно звала сестренку. Отец выбежал из магазина, его лицо было белым от страха. Когда мы наконец нашли Мелли – она каталась на игрушечном пони, – папа оттащил меня на парковку и отшлепал. Я до сих пор помню, как пыталась вырваться. Я так плакала, что чуть не задохнулась, а его рука все била и била меня.
