— Да нет же, ты не понимаешь! — сказал я, не зная, как бы получше объяснить. — Ты говоришь: «изучать», «толково управлять» — все это ни к чему. Конечно, в прежние времена чтобы продвинуться, надо было быть человеком ученым, а теперь, малышка, другие порядки. И не один Годой, сотни тысяч таких сидят на высоких постах, а самим цена — ломаный грош. Было бы немного нахальства! Уж я — то знаю, что говорю.
— Слушай, Габриель, — сказала Инес, откладывая шитье. — Все в мире происходит так, как предназначено. Это я твердо знаю, хоть никто мне этого не говорил. Люди, которые повелевают другими людьми, занимают свое место по праву рождения, потому что… потому что так устроен мир и короли рождаются от королей. И ежели какой-то человек, не родившийся в королевской колыбели, делается владыкой мира, значит, господь наделил его особым даром, небесным даром, какого нет у других. Не веришь, вспомни Наполеона — весь мир ему подвластен, тысячи, миллионы солдат повинуются его воле; но достиг этого он сам, потому что с детства старался выучиться всем наукам — учителя только ахали, когда оказывалось, что он знает больше, чем они. А если кто возвысился, не имея заслуг, — так это по случайности, или с помощью интриг, или по прихоти королей. И что они делают, чтобы удержаться наверху? Морочат народ, угнетают бедняков, набивают себе карманы, торгуют должностями, не брезгают никакой подлостью. Зато по делам и плата: все их ненавидят, все ждут не дождутся их падения. Ах, малыш, неужели ты не понимаешь? Ведь это ясно, как божий день!
Но хотя это было ясно, как божий день, я не понимал. Куда там! Я был ослеплен, мною владело тщеславие, и разумные речи модисточки показались мне до крайности неуместными, даже дерзкими. Исполненный гордыни, я счел нужным обидеться — чванный павлин вытянул шею, развернул колесом радужный хвост и гадкими своими лапами принялся топтать скромную голубку.
— Поговорим начистоту, Инес, — сказал я. — Мне ясно, что некие вещи ты понять не способна. Ты очень хорошая, поэтому я тебя люблю и уважаю. Не сомневайся, и теперь, и в будущем я сделаю все, что смогу, ради твоего блага. Да, ты очень хорошая, но, надо сознаться, ума у тебя маловато. Что поделаешь — женщина, а вашей сестре только носки вязать да кастрюли на огонь ставить, во всем остальном вы ни черта не смыслите. Толкуешь с тобой о деле, но, видно, не с твоими куриными мозгами в нем разобраться. Это по силам нам, мужчинам, мы смотрим на вещи широко, потому что мы разумнее вас. Меня твои речи не удивляют. Что с тебя взять! И все же ты очень славная девушка, и тебя люблю, крепко люблю, и ты не сердись. Поверь, я никогда тебя не забуду.
