И вот Генрих появился, с торжественной улыбкой на лице, уверенным шагом вошел в зал, облаченный в обычную для верховой езды одежду. Алиенора уже знала, что мода на богатые одеяния прошла мимо него. Все существо ее наполнилось радостью при виде возлюбленного. Она навсегда запомнит это мгновение как одно из самых счастливых в жизни.
– Моя госпожа! – Генрих вежливо поклонился, быстрым шагом подойдя к возвышению, запрыгнул по ступенькам наверх.
Алиенора тут же поднялась с трона. Он взял ее руки в свои, и от этого прикосновения кровь герцогини закипела. Недели, прошедшие после их тайного свидания в Париже, превращались в месяцы, и Алиеноре начало казаться, что она преувеличивает степень взаимного притяжения между ними, что все это обернется иллюзией. Конечно, подобное никто не принимал в расчет, когда браки заключались из политических соображений, а необходимость заключения этого союза была неоспорима, независимо от того, что оба они чувствовали. Но, познав в объятиях Генриха такую страсть и наслаждение, о каких она и не подозревала, Алиенора теперь думала, что умрет, если лишится его любви. Но опасения ее сразу развеялись. В страстном взгляде и твердой, властной хватке пальцев Генри было все то, о чем она тосковала.
– Я должен извиниться за опоздание, – сказал Генрих, когда Алиенора жестом пригласила его сесть рядом с ней: для будущего герцога уже был подготовлен новый трон. – Из Англии прибыла делегация знати, меня настоятельно просили не откладывать и как можно скорее заявить мои претензии на трон. Мои сторонники в Англии теряют терпение. Пришлось отправить послание, в котором я прошу их потерпеть еще немного. Сейчас меня ждут дела более важные. – Он улыбнулся ей. – Вы потрудились на славу! Я и не предполагал, что мы сможем пожениться так быстро.
– Людовик оказался сговорчивее, чем я ожидала, – ответила Алиенора, пожирая его глазами.
– Полагаю, от его сговорчивости не останется и следа, когда он узнает, чту мы задумали! – рассмеялся Генри. – Но для нас это не преграда.
– А сейчас мои вассалы ждут, когда я представлю их тебе. – Алиенора подала знак своим подданным, которые начали по одному подходить к возвышению.
Приближаясь, они с опаской оглядывали молодого герцога Нормандского. Первыми среди них был Гуго, граф де Шательро, и Рауль де Фай – братья ее матери. Гуго – серьезный и заикающийся, и более молодой Рауль – остроумный и готовый очаровать нового сеньора. Потом подошел восемнадцатилетний красавец Гильом Тайлефер, граф Ангулемский, горевший желанием показать себя нужным в решении государственных дел. Следом шел владетель Тайбура, преданный и благородный Жоффруа де Ранкон, которому Алиенора давно простила безрассудные, но совершенные из лучших побуждений поступки во время Крестового похода. Тогда по его вине погибли семь тысяч воинов, и Жоффруа впал в немилость короля Людовика, который отправил его домой. Генриху было известно об этом, и он смерил почтительно поклонившегося Жоффруа настороженным взглядом.
