Прошло уже несколько месяцев, и Бекка выглядит сейчас намного лучше. Ее спина стала более прямая, она не переживает по поводу завивки, как это бывало раньше; теперь ее волосы прямые и изящно выглядят. Одна из тюремщиц, Гвен, подруга Кейт, той, которая славная, по-видимому, училась на парикмахера и все еще работает неполный рабочий день в косметическом кабинете, так вот, она регулярно всех стрижет. Им самим, конечно, не разрешают держать собственные ножницы. Что в случае с Беккой глупо: какой вред она сможет кому-то причинить с помощью ножниц?
Теперь она кажется менее озабоченной, чем в те дни, когда была на свободе, какой-то более спокойной. Очень интересуется ретушированием, плетением из нитей и переживает, возьмут ли ее в команду по нетболу. Надо же, Бекка интересуется спортом и вышиванием. Кто бы мог подумать! Кто бы мог вообразить это хотя бы отчасти!
Иногда люди из бульварных газет спрашивают меня, есть ли у меня какая-то симпатия к бедной Джанис, которая пошла на смерть, сама того не зная, но я напоминаю им, что меня нельзя цитировать: мое мнение и моя искренняя глубокая печаль — это мое личное дело. А прежде, чем они развернутся против меня, я скармливаю им новое описание Бекки, подробности о вечеринках, которые она посещала, банкетах, приемах, на которые ее даже не приглашали. Они запустят еще одну историю, описывая ее как женщину легкого поведения, хорошо проводящую время.
Так обычно и говорят о женщинах, попавших в исправительные заведения.
У Бекки осталось мало интересов за пределами этого ужасного места, где она находится. Она рассказывает мне об отталкивающих лесбийских связях между заключенными и даже между заключенными и тюремщицами. Единственная нить, которая связывает ее с внешним миром, — это ее мысли о Франклине.
Это удивительно, что она с таким позитивом относится ко всему происходящему, но, похоже, она утратила чувство реальности, ведь она, кажется, не понимает, как долго ей предстоит там пробыть. Ни разу она не осознала чудовищности того, что она сделала. Она как бы отмахнулась от этого.
А ведь это был ужасный поступок — убить невесту Франклина или подстроить ее смерть, что, в общем, то же самое. «Предумышленное хладнокровное убийство» — так сказал судья, вынося приговор после единогласного вердикта присяжных. Она ни разу не заговаривала ни о Джанис, ни об этом действительно несчастном парне, Кевине, который был за рулем, ни о чем-либо другом, случившемся в эту ночь.
